Ignoto Deo - [72]
Сегодня в каком-то смысле происходит рождение "многомерного человека" (Г. Маркузе человека индустриального общества характеризовал как одномерного), и эта "многомерность" постепенно захватывает и религию. Внутренний мир личности сложен и имеет много взаимосвязанных уровней, а "полицентрическая структура “Я” становится психологическим основанием методологического плюрализма, позволяющего постигать каждый предмет в его объективной многоаспектности и всесторонности"[416]. Новые понятия не вытесняют старые, и это не просто бесконфликтное сосуществование различных мировоззрений, но и сосуществование различных чувств, стремлений и потребностей. "Ситуация постмодерна" в современной культуре, при всей ее неоднозначности, способствует достижению толерантности и плюрализма, в том числе - в религиозной сфере.
Но необходимо помнить, что современный синкретизм таит в себе много опасностей: каждая из религиозных традиций обладает уникальными чертами, которые надо сохранить, а не потерять в некоем эклектичном "синтезе". Человеку, культуре, обществу необходимо именно дополнение, а не бездумное слияние духовных традиций. Для массовой же культуры характерно несерьезное отношение к религиозным традициям, которые оцениваются как внешний, стилевой, необязательный комплекс идей и ритуалов, которые возможно "перетасовывать" в различном порядке. При этом убежденность в исключительности и превосходстве своей веры, присущая большинству традиционных религиозных систем, как показывает практика, не является серьезным препятствием для формирования полирелигиозного менталитета у современного "массового" человека.
Очевидно, что для полирелигиозности (как и вообще для массовой культуры) характерна поверхностность, но и "традиционная" религиозность сегодня также обречена на то, чтобы быть поверхностной и противоречивой. По мнению С. Лезова, "религия все меньше определяет облик публичной жизни и одновременно все больше отходит к тому, что я назвал бы “ценностями досуга”... Известно, что в гуманистической цивилизации ценность досуга растет, самореализация “на досуге” означает новые степени свободы для человека. И вот, религия предлагает один из способов создания второй - “досужной” - идентичности… То, что я определяю как переход религии в область ценностей досуга, лишь отчасти совпадает с тем, что некоторые немецкие теологи называют “приватизацией религии”… Суть скорее не в том, что религия перемещается из публичной сферы в приватную, а в том, что меняется ее функция внутри публичной жизни…А новые религии и близкие к религии движения, например New Age? Это соединение христианских элементов, астрологии, восточноазиатских и индейских мотивов под знаком протеста против Нового времени предлагает новый стиль жизни, Simple Living, но все равно: получается игра внутри большой реальности. Вот так и у нас любители литературной мифологии Толкина создают свои клубы, и функционально они не отличаются от религиозных объединений"[417]. Лезов говорит об "игровой духовности" (относящейся к сфере досуга или альтернативной по отношению к общей реальности), спрос на которую растет, соответственно растет и предложение. Но коммерческий и игровой характер новой религиозности не означает, что она не оказывает достаточного влияния на личность, культуру и общество; напротив, это влияние тем сильнее, чем теснее ее связь с массовой культурой, поверхностнее и популярнее ее идеи.
Постмодернизм в культуре разрушает изнутри эзотерическое и подменяет духовное содержание простой декларацией духовности: "удвоение мира" (разделение его на мир материальный и мир духовный) фактически исчезает, поскольку мир духа также состоит из материи ("тонкой") и "энергий". Появляется феномен, который можно назвать "профанной эзотерикой": использование традиционной эзотерической риторики в контексте материалистически ориентированной массовой культуры. "Практически не изменившаяся в концептуальном плане со времен Е. Блаватской и Рерихов, но претерпевшая определенную профанацию средствами постмодерна, эзотерика наконец-то дождалась своего часа, и не просто вернула былую популярность, но значительно расширила свою аудиторию, в том числе и за счет представителей ученой братии. Стремительное вхождение эзотерических идей в сознание не имеющих основательной теоретической подготовки людей привело к распаду корпуса эзотерической литературы на две части: на литературу для посвященных (продвинутых) и литературу для "профанов". Особенностью профанной эзотерики является то, что ставя перед собой задачу быстро просветить неофита относительно всего (нарабатывавшегося веками) "тайного" знания, а заодно свести все его противоречивое многообразие к одному знаменателю, она на деле творит великое множество примитивных, механистических ("энергетических") систем и системок, начисто лишенных даже того духовного содержания, которое было присуще классическим эзотерическим теориям"[418]. Но, на наш взгляд, появление пресловутой профанной эзотерики связано не столько с "ситуацией постмодерна", сколько с распространением массовой культуры, начавшимся гораздо раньше. Эклектизм и иррационализм свойственны не столько постмодерну, сколько обыденному, массовому сознанию (причем во все исторические эпохи). Поэтому мы полагаем, что статус эзотерики меняется (из знания для немногих посвященных она превращается в забаву миллионов) не из-за постмодернизма в культуре, как полагает Ю.В. Хен, но благодаря массовой культуре, органично включающей эзотерические представления в картину мира современного человека. А всегда существующий интерес людей к "потустороннему" и "сверхъестественному" - это "лакомый кусок" для коммерциализированной массовой культуры, поэтому этот интерес не только поддерживается, но и искусственно "подогревается" и навязывается средствами массового искусство (о чем мы подробно поговорим в следующем разделе). Кажется, те образчики профанной эзотерики, которые нас постоянно окружают (от гороскопов и рекламы "целителей" до некоторых направлений современной музыки и фильмов ужасов), имеют весьма отдаленное отношение к эзотерике "классической", требующей (по крайней мере - теоретически) полной самоотдачи. Именно поэтому эзотерическая составляющая массовой культуры
