Иглы мглы - [50]

Вновь пораженье проносится мимо;

Бережно шарик ладони обнимут;

сопротивляется юная дрожь:

в мячик играй да планеты не трожь!

Таллинн, всплывающий в юном рассвете

крошечной точкой на юной планете;

войнами, как кислотою, протравлен

неунывающий каменный Таллинн;

башен и зелени калейдоскоп…

Кончилось время ошибок и проб!

Рост человечества нескончаем;

атом познанья на части дробя,

Землю мы нянчим, как дочку качаем,

взвесив тем самым на совесть себя.

Таллинн, пусть каменная камена

Или сиреневая сирена

В талое время сквозь стынь-расстоянье

Выкликнут имя твое осиянно!

14.03.82

* * *

Гнилая осень и зима гнилая…

А за окном опять собаки лают;

их будоражит каждый силуэт;

по всей округе снова света нет.

Лишь освещен один плакатик скромный,

что экономика должна быть экономной

и что во имя будущих побед

совсем неплохо поубавить свет.

4.12.81

* * *

Я от бабушки слышал: "Говеть

еще надо… А ты разговелся…"

Мне казалось: всем надо гореть,

чтобы ярче рассвет разгорелся.

Атеист, отрицал я посты;

эка невидаль — голод не тетка!

А у бабушки речи просты,

не прикажет, а выскажет кротко.

"Мол, ты Бога, милок, не гневи;

чай, крещеный и причащенный…

Надо верить и жить по любви,

чтобы умер, всем миром прощеный…"

Вижу нынче: разъевшийся люд

жаждет голода, чтоб исцелиться…

Вижу, как под заборами пьют,

искажая гримасами лица.

Неужели никто не сказал

им, что надо за совесть работать;

что бессонный подземный вокзал

соберет с них подушную подать?!

А вот бабушка так далеко;

ей осталось — молчать да поститься…

Я б спустился, но так глубоко;

хорошо хоть — досталось проститься.

3.09.81

* * *

Казалось, все предусмотрел:

квартиру, транспорт и работу;

все совершилось, как хотел;

ан обнаружился пробел

утрачивает позолоту

овеществленная мечта.

Поймала в сети суета

И бирку беличью вручила.

Скажи себе: "Судьба не та,

куда ни сунься — темнота,

готовые чернила".

Ну что же, ручку окунай

и бойко фразу начинай

с того, что некий шалопай надумал

по плану жизнь свою прожить;

но только быть или не быть

решает не один лишь быт;

а кто попробует забыть,

тот сам себя надует.

Но есть он — выход в новый день,

в поток незавершенных дел;

не в пустоту, а в высоту,

чтоб снова обрести мечту,

подумав все же на лету:

"Ты этого хотел?"

19.07.81

* * *

Не скрипи ты про скрипичные ключи;

подыши-ка лучше запахом мочи

городской, с пивною пеною, ночной;

где асфальт переливается парчой…

Демон, Бог ли, но уже не человек

за прилавок ты протягиваешь чек,

чтоб подобием Кастальского ключа

вдохновиться, снова нервы горяча.

Завтра вновь на службу, снова надо лгать.

Так и жизнь пройдет, всего-то недолга.

15.10.80

ТРАВА И КАМНИ

Трава и камни. Камни и трава. Мы замечаем в жизни их нечасто. И то, что чудо — вечные слова, в быту едва ли составляет счастье. Мы отмечаем то, что помодней. Нас привлекают джинсы и котурны. Ведь в суматохе движущихся дней вниманье к мелочам карикатурно. Трава растет, не требуя наград за то, что штопает земли изъяны, а камни жмут и давят. Их парад лишь растравляет пролежни и раны. Противоборству молодой травы и валунов замшелых нет исхода, пока камней не уберете вы с души, поляны или огорода.

11.08.79

В ОЧЕРЕДИ

Город мой, моя столица,

мишурой своей маня,

многорука и столица,

спросит как-нибудь меня:

"Сыт ли песенной отравой?

Как проводишь жизнь свою?"

В очереди не за славой,

за сосисками стою.

31.03.78

* * *

Чего мне хочется, друзья?

Совсем не воли и покоя;

мне чувство ведомо другое,

хоть вслух кричать о нем нельзя.

Лишь изредка наедине

с самим собой в укромном месте

задумываюсь я о чести

поэтом быть в родной стране.

И кочевая жизнь моя

вдруг предстает случайным благом;

а зла ком — непременно злаком;

и в том значенье вижу я.

Нам должно сдвинуть тарантас,

Застрявший в редкостном болоте…

Нажмем-ка по своей охоте,

авось да вывезет Пегас!

17.08.77

* * *

Хочу заснуть, переборов озноб.

Мне жаль свой чистый и высокий лоб.

Что колотиться без толку о стенку!

Чтобы убрать безвременья сугроб,

бульдозер жалок, если сядет жлоб

за руль; а мой собрат воспомнит Стеньку.

Хочу, чтобы пригоршнями, горстьми,

не чувствуя себя в пиру гостьми,

таскали холод времени ночного.

Тогда б гордился, что знаком с людьми,

и сна не призывал бы, черт возьми,

и вывернул бы из-под сердца слово…

8.12.74

* * *

Ты в городе, сосцами башен

вскормившем каменных волчат.

Его звериный облик страшен:

здесь много ходят и молчат.

Здесь свет неоновой рекламы

мертвящим падает дождем;

и ни одной Прекрасной Дамы

здесь не отыщешь днем с огнем.

А ночью, в каменные норы

загнав усталые тела,

храпят священники и воры,

благие выполнив дела.

И тень великого поэта,

качнув кудрявой головой,

напомнит лишний раз, что спета

их песнь, что жизнь лишь сон пустой.

25.04.74

ИСПОРЧЕННЫЙ СОНЕТ

Не писал стихов сто лет.

Закрутила бытовщина:

я ж глава семьи, мужчина;

даром, что к тому ж поэт.

Пустяки слепить сонет.

Только что за чертовщина:

лезет в рифму матерщина,

золотого слова нет.

Много ль проку на бумаге

без конца царапать знаки?

Их прочтет ли кто-нибудь?

Лишь завмаги нынче маги.

Саго поважнее саги.

В век ракет на колымаге

хлопотен и долог путь.

17.04.74

* * *

Не пишется. Суха строка

в моем черновике последнем.

Свернулась ручка-острога

и в бредне дня пустые бредни.

Бессловье. Трудная пора.

Бескровье — зря вскрываю вены.