Иглы мглы - [27]

там чувства были на замке.

И даже руки говорили

на иностранном языке.

12.08.66

ТАЙНЫЙ ЗНАК

Есть тайный знак любви и тайный знак привета,

когда — глаза в глаза — мы на людях одни.

Тогда и говорить не надобно об этом,

об этом говорят в твоих глазах огни.

Друг друга в толкотне заметить невозможно,

едва ли разглядеть друг друга в суете…

И как же распознать: что истинно? Что ложно?

И те пришли на ум слова или не те?

Но есть один секрет

взглянуть в глаза друг другу,

и тайный взгляд души вмиг высветит во мгле

всю подлинность любви, и отведет разлуку,

и нас вдвоем одних оставит на земле.

Кто взглядов смысл постиг, не говорит об этом,

надолго поражен открытием своим.

Есть тайный знак любви и тайный знак привета,

есть любящих язык, неведомый другим!

7.06.69

* * *

Вышел я в поле однажды

розовощеким юнцом,

а возвращаюсь — от жажды

пыльным пугая лицом.

Плоть ли моя возопила,

дух ли неслышно пропел:

где она, тайная сила?

Равновеликий удел?

Что от земли и от неба

требуешь — благослови!

— Черного-черного хлеба.

Светлой-пресветлой любви.

28.08.79

РАННИЕ СТИХИ

Не принимают ранние стихи.

В них раздражают мелкие детали.

То слишком громки, то совсем тихи,

они еще поэзией не стали.

Их не заучит песенный герой.

Внимательно не перечтет прохожий.

В газетке мокнут под дождем порой,

всегда на чьи-то чересчур похожи.

Создатели непризнанных стихов!

Врачи. Киномеханики. Шоферы.

Вы лишь с собой до третьих петухов

о тайнах ритма затевали споры.

Слова сминали как в ладонях воск.

Шептали. Пели. Плакали. Рыдали.

Работою разгоряченный мозг

водою ледяною охлаждали.

И радовались найденной строке,

совсем по-детски выкинув коленце;

трофейным флагом комкая в руке

шершавое, как соты, полотенце.

Сгибала вас редакторская мощь.

Стихи щербаты были, как початок.

Преодолев сопротивленья морщь,

переболели корью опечаток.

Пусть нарочный вам гранок не носил

и не звонил приветливо издатель,

трудились вы, не экономя сил,

не делая рывков от даты к дате.

И птицей мысль рвалась из-под пера,

и песней оборачивалось слово,

и жизнь была воистину сестра,

весна листвою закипала снова.

Но чтобы громом потрясать сердца,

поверьте, мало, чтоб стихи издали,

жизнь, как спидометр, выжми до конца,

чтобы всерьез хоть в старость принимали.

А слава?. Все судить о ней лихи.

Яд и лекарство. Действенное средство.

И помещают ранние стихи

все чаще в рамочке "Из лит. наследства".

23.12.71

ИМЕЧКО

Была моя любимая,

как птица, нелюдимая,

твердила: улетим

за тридевять земель-морей,

поможет утренний Борей

дыханьем молодым.

И был крылатым синий плащ,

как солнце, поцелуй палящ,

и очи, как звезда,

пронзали взором ливневым;

и звал я птичьим именем

любимую тогда.

Но жизнь — она капризная,

вспорхнула птица сизая,

ничем не удержать…

Не перышко не дымчато

осталось птичье имечко,

да некому сказать!

16.05.69

* * *

Ау, осенняя деревня,

откликнись: помнишь или нет,

как я валил тебе деревья?

Как открывал твой лад и свет?

Нас было десять: две девчонки

и восемь городских парней.

Работа въелась нам в печенки

и вряд ли делала добрей.

Пилой двуручною пилили

неподдающийся сосняк,

порой не зная: сучья или

трещит натруженный костяк.

Мы с этим лесом попотели.

Мы стали там родней родни.

И говорили лишь о деле.

А суесловить — нет. Ни-ни.

1965

КОНИ КЛОДТА

Стали ближе и знакомей

тоже брался за узду

взбудораженные кони

на Аничковом мосту.

Гривы по ветру летели,

и казалось: воздух взрыт

мощностью чугуннотелой,

дикой яростью копыт!

Так хватают почву корни,

рыщут — непокорные!

Рвались клодтовские кони

на четыре стороны.

Фантазируя на тему

убегающих коней,

я хотел представить время

обтекающим людей.

Искривленное пространство

показало бы тогда

золотое постоянство

мысли, воли и труда.

Как, взнуздав уздой железной

молодого скакуна,

человек летит над бездной

лет — без отдыха и сна.

И сравню — у монумента

(в этот миг они равны)

напряжение момента

с натяжением струны.

1.09.78

ЛЕТНЕЕ УТРО

Славен утра первый признак,

пробудивший небосвод!

В нем дыханье новой жизни,

мысли ласточкин полет!

На молекулы рассыпан

зыбкий воздуха алмаз…

Пусть воронкой ненасытной

утро всасывает нас!

Пусть по юному несносен

голосов зудящий рой!

Зря ль вершины тонких сосен

ветер гонит пред собой?!

И лелеет не впустую

с неизбывной старины

клад, разбив на рябь речную

злое золото волны.

Ветер нас с тобою вертит

и подталкивает зря ль,

если рано на рассвете

ярче ширь и глубже даль?!

И не зря теплом даруя

нас, деревья и цветы,

солнца трепетные струи

льются с вечной высоты!

11.07.71, село Кува

СТАРЫЙ АТТРАКЦИОН

Александру Межирову

Репродуктор завывает,

исказив слова на треть.

Репродуктор зазывает

старый номер посмотреть.

Мотогонки… Звуки гонга…

Друг за другом по стене

двое носятся; вдогонку

эхо гулкое вдвойне

расчихалось… Был да вышел

страх у пары неземной!

Первый — круче, первый — выше,

а за ним спешит второй.

"Что за смелость?", "Ай да нервы!"

изумляется народ.

"Гляньте, первый…" Сдался первый.

Безнадежно отстает.

Жуток этот промежуток.

Не игра — смертельный труд.

Сразу стало не до шуток.

Приумолк базарный люд.

Загляделись на второго.

Выше, круче руль — второй…

Для чего он, право слово,

так рискует головой?!

Стоит ли для восхищенья

пестрой рыночной толпы

совершать коловращенья

с биркой беличьей судьбы?!

Для чего парадец жалкий

съехать наземь: о-ля-ля?!

Сердцу больно, телу жарко,