Игла - [19]

Все волнения позади, и сильно расстраиваться за происшедшее не имело никакого смысла. Ничего ведь уже не изменишь, а нервные клетки только испортишь. Восстанавливаются они или нет — пока медики и ученые с этим вопросом не определились сами. Зачем в таком случае рисковать? Истинного виновного все равно не найти, а Италмас лучше после побития работать не станет. Даже допустимо, хотя и не реальное, обратное. Еще мелко напакостит от обиды.

У всякой железке есть оправдания. А спросить, где болит, и почему не работает, так не ответит же. Можно конечно рассчитывать на совесть тех, кто обслуживает и ухаживает. Но очень часто встречается тот факт, что у них с совестью бывают проблемы, если не полное ее отсутствие. Да и оправдание всегда найдется. Два часа бесперебойно оно же отработало. А чего вдруг начало разваливаться и ломаться, так у него самого, вертолета этого, и спросите. Прошли те времена, когда архитекторы сами становились под мост. Разумеется, если бы эти два часа на этом вертолете покатать после ремонта всю ремонтную бригаду, что готовила вертолет к вылету, то качество работы многократно возросло бы. Да где же таких смелых набрать-то? Кадровая политика намного усложнилась бы.

Возле вагончиков классически матерился Гриша. Громко и многообразно, с применением максимально знакомых и не совсем известных выражений. Кто-то в их отсутствие не по-хозяйски похозяйничал. Саша и Миша проявили и в этом вопросе максимальную солидарность и присоединились к Гришиному матерному монологу, позволив себе нервную разрядку. Когда после небольшого словесного излияния настроение улучшилось, приступили к наведению порядка. Мели, рубили и копали так, что пыль столбом стояла. Синоптик Лариса по ошибке передала по всем каналам пыльную бурю в районе аэропорта. И диспетчер Адхам да выяснения причины бури закрыл аэропорт для всех бортов.

После уборки пошли в привокзальный ресторанчик, где невкусно и очень дорого пообедали. Обслуживала их официантка Жазира. В замасленном грязном переднике и шлепанцах на босу ногу важно проплывала она между столиков, разнося на подносе в жирных тарелках постный суп и в мутных стаканах жирный компот. Второму блюду имя еще не придумали, но вид и запах на съестное похож не был.

Когда Жазира принесла счет, то пришлось долго поспорить над фактической стоимостью обеда. Жазира, нехотя и скрипя зубами, согласилась сбросить только два рубля и ни копейки больше. Гриша догадывался, что дальнейший спор положительного результата не принесет. Поэтому предложил экипажу покинуть помещение, пригрозив Жазире в ближайшие сто лет не посещать данный пищеблок. Его желудок не намерен ставить эксперименты и устраивать проверки качества и стоимости малосъедобных кулинарных изысков. А Миша просто сказал:

— Хи-хи-хи!

И Саша добавил:

— Обсчитали и голодными оставили. Сервис по высшему разряду. Хорошо, если до утра без диареи обойдется. А нет, так все ей лично на стол принесу.

— Это же на кой черт мы вообще сюда заходили? — продолжал хихикать Миша. — Полное помутнение в мозгах. Будто здесь можно было на нечто иное рассчитывать. Хлеба с консервами лучше пожрали бы, и обошлось намного дешевле бы.

— Не факт. Местные консервы еще опасней, — предостерег Саша. — Если уж думать о безопасности, то тогда лучше уж хлеба с чаем попить. Тогда точно без диареи.

— Мальчики, успокойтесь, — оптимистично воскликнул Гриша. — Местный сортир всегда к вашим услугам. А вообще, если по правде, то Жазира может невкусно покормить и крупно обсчитать. Но отравить никогда. Здесь в ресторане только свежие продукты. У них просто повара великие фокусники. Умеют красиво все испортить.

— Да! — протянул Саша. — Это надо иметь хороший талант, чтобы из свежих и вкусных продуктов такое дерьмо приготовить. У меня жена так умеет тоже.

— Их этому в школе поваров учат, — уточнил Миша. — Есть такая школа в нашем городе.

— И все равно настроение замечательное. Мы сумели, несмотря на все препоны, прилететь сюда. Ведь все противилось, а мы прорвались. Это же здорово! — продолжал оптимистично восторгаться жизнью Гриша. — Посмотрите лучше вокруг. Какая красота! И солнце тебе светит, и птички песенки поют!

— А сколько зверья по пескам бегает, а сколько вкусной рыбки в озерах плавает!

— Опять за старое? — как будто рассердился Гриша, но все видели его доброе настроение.

— Да брось ты, Гриша! Второй раз ружье не отберут. Мы его надежно спрятали, — успокоил командира Саша.

А действительно, ну чего там, собственно, неправильного произошло? Ну, сломались, поели скверно и невкусно. Так все ведь поправимо. Сейчас отремонтируются, залетят в знакомые закоулки и закутки пустыни, где не ступала нога человека, где дичи видимо невидимо. Холодильник затоварят свежими продуктами, и все сразу станет на свои места. И от этих мыслей лица экипажа озарила радостная счастливая улыбка.

3. РАБОЧИЙ ДЕНЬ

Гриша шумно заскочил на метеостанцию, окинул пронзительным взглядом присутствующих и, не увидев в помещении никого, кроме кота и Ларисы, уделил им долю своего внимания, подарив каждому в отдельности секунды радости от общения с ним. Кота по кличке Ленивец потрепал за холку и почесал за ушком, а Ларису ущипнул за правый, в меру упитанный и мягкий теплый бок. Кот с удовольствием подставил ему и второе ухо, а Лариса нехотя отстранилась от Гриши, для деликатности ойкнув, и взяла чистый бланк для выписки прогнозов погоды. Поняла, что зря поспешила, так как Гриша быстро переключился на кота. А она вовсе не возражала, чтобы ее ущипнули еще раз.