ИГИЛ. «Исламское государство» и Россия. Столкновение неизбежно? - [34]
Эти действия были абсолютно вынужденными, хотя на первом этапе все действия Стрелкова и возглавляемых им отрядов полностью соответствовали сценарию войны «пчелиного роя», что позволило ему в предельно короткие сроки установить контроль практически над третью Донецкой области, что и обусловило первоначальный безоговорочный военный и политический успех восстания на Донбассе в апреле-мае 2014 года. По сути, действиям Стрелкова и его группы можно и нужно учиться в академиях, как примеру блестящей серии спецопераций минимальными силами по взятию под контроль территорий в условиях рухнувшей центральной власти. Однако дальнейшие события полностью развернули весь сценарий происходящих событий и вынудили Стрелкова отказаться от избранной стратегии, что, на мой взгляд, обесценило первоначальный успех и заставило его самого действовать вопреки своим собственным утверждениям и взглядам. Осознанно или вынужденно – разговор особый, но факт остается фактом.
Возвращаясь к действиям ИГИЛ, нельзя не отметить, что они не ограничиваются иррегулярной войной и спецоперациям. Скорее, наоборот – по мере строительства государства можно заметить, что организационная структура военной, а равно и всех остальных составляющих ИГИЛ быстро усложняется. Создаются силовые структуры, если можно так сказать, армейского типа – моторизованная пехота на джипах, которые специализированно переоборудуются под легкую артиллерию, получают бронирование, после захвата крупных военных складов в Сирии и Ираке отряды ИГИЛ получили доступ к серьезному армейскому вооружению. Насыщенность боевых мобильных групп ИГИЛ мощными средствами уничтожения резко повышает их ударную мощь при сохранении мобильности, что позволяет и далее действовать небольшими отрядами, сохраняя прежнюю тактику иррегулярной войны при увеличении ее эффективности.
Есть сообщения даже об авиации, которая находится в распоряжении ИГИЛ. Она была захвачена еще год назад на базах, которые перешли под контроль группировки после захвата Мосула. Пока сообщений о действиях ИГИЛ в воздухе нет, но есть все основания полагать, что это только пока. Все это неизбежно ведет к необходимости создания системы комплексного управления разнородными подразделениями, создания интегрированных подразделений и соединений. Для профессиональных военных, имеющихся в избытке у ИГИЛ из числа офицеров саддамовской армии, такая задача вполне по силам, но без качественной системы управления тылом, а значит, работающих гражданских структур управления, он практически недееспособен.
Именно здесь кроется основная проблема всех иррегулярных сил: выйти на новый уровень они способны лишь в ситуации контроля над обширной и по возможности самодостаточной в экономическом смысле территории, на которой могут быть созданы хотя бы квази-государственные структуры управления. Но создать государство партизанам также крайне затруднительно – иррегулярные силы по своей природе мало приспособлены к достижению решительных целей. Возникает замкнутый круг, выход из которого достигается путем значительных усилий. Необходимо сочетание разнообразных факторов, которые и приведут к сдвигу ситуации, а говоря иначе – разрыву такого круга. У ИГИЛ эта задача была выполнена – путем решительных действий они смогли создать вначале территорию под своим управлением на северо-востоке Сирии в провинции Ракка, которая и стала их оперативным тылом. Для этого им пришлось дождаться перехода Ракки под контроль вооруженной сирийской оппозиции, а затем провести комплексную специальную и войсковую операцию уже против них. Наместником Шуры (по сути, генерал-губернатором сирийской части владений ИГИЛ) был назначен Фадель Ахмад Абдулла аль-Хийяли, он же Абу-Муслим аль-Туркмани, бывший офицер спецслужб Саддама Хуссейна, выдвиженец Иззата Ибрагима ад-Дури.
Затем, создав на этой основе квазирегулярные подразделения (основанные на бригадах иностранных наемников, и в первую очередь «Джейш мухаджирин», которыми командовал небезызвестный Тархан Батирашвили, он же Умар-Шишани), ИГИЛ смогла провести масштабную экспансию в Ирак, причем политически время экспансии было выбрано исключительно грамотно: именно в этот момент (конец 2013 – начало 2014 года) правительство Нури аль-Малики критически ухудшило свои отношения с суннитской общиной, вызвав политический кризис в стране.
Тархан Батирашвили (Умар Шишани)
Его просчетом командование ИГИЛ сумело блестяще воспользоваться, предложив союз и свою защиту суннитским племенам Анбара, что и обусловило успех довольно вяло развивавшегося поначалу наступления отрядов ИГИЛ в этой провинции. Захват Анбара позволил ИГИЛ выйти на оперативный простор и развернуть свое наступление в провинциях Ирака, в которых проживает смешанное население: курды, сунниты, шииты. Захват Мосула окончательно обрушил обстановку для правительства в Багдаде и в общих чертах обозначил территорию, которую и планировали взять под свой контроль ИГИЛ и баасисты Верховного командования джихада и сопротивления для создания на ней своего государства.
Не зря именно в этот момент и было объявлено о создании Халифата, Абу-Бакр аль-Багдади принял на себя звание халифа, а ИГИЛ переименовала себя в Исламское государство (ИГ) – все было сделано четко и в срок, повинуясь внутренней логике происходящего, а потому и было воспринято немалой частью населения региона в весьма положительном ключе. Если взглянуть на карту центральных областей Ирака, на которой обозначено преимущественное проживание населения страны согласно их конфессиональному и национальному признаку, можно утверждать, что Исламское государство достигло своих естественных границ и его дальнейшее распространение маловероятно. Повторюсь – это совершенно не означает, что экспансия Исламского государства на этом прекращена – теперь в силу начинают вступать иные соображения и логика действий. Но свою программу-минимум баасисты и исламисты выполнили – их государство не просто возникло, но сумело пройти первый, самый сложный этап своего становления.
