Идут по Красной площади солдаты группы «Центр». Победа или смерть - [21]

«Итак, очередной этап в карьере успешно пройден – мне удалось сломить последнего значимого внутреннего конкурента на ниве тайной войны – Абвер. Теперь я подмял под себя практически все спецслужбы рейха. Отныне РСХА – имперская служба безопасности, образованная в кажущемся таким далеким, 39-м году слиянием СД (служба безопасности) и зипо (полиция безопасности), является единственной полноценной спецслужбой рейха.

Конечно, формально Абвер никуда не делся – его подчинение РСХА носит временный характер, что подчеркнуто во всех приказах, определяющих текущее положение вещей. Но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем что-то временное. В любом случае, после той чистки, что устроили люди «папаши Мюллера», армейская разведка вряд ли сможет оправиться. Лучшие кадры после весьма тщательной проверки будут переведены в мое ведомство, а создать новую структуру и развернуть агентуру – дело нелегкое. – Гейдрих жестко усмехнулся. – Пожалуй, будет даже лучше вернуть Абверу «независимость», предварительно подрезав ему крылья и ограничив его функции исключительно военной сферой».

Обергруппенфюрер потянулся, хрустнув суставами, и подбросил в камин еще одно березовое поленце из стоящей рядом аккуратной металлической корзины, после чего продолжил свои неспешные размышления.

«Впрочем, итог тихого противостояния с Абвером, длившегося еще со времени создания СД, был вполне закономерен. Слишком уж вяло работает армейская разведка, слишком слабую агентурную сеть они смогли развернуть, слишком много проколов допустили… Слишком много. Так что случившаяся как раз месяц назад казнь адмирала Канариса через повешенье (как шпиона) и нынешнее плачевное положение некогда грозной спецслужбы – всего лишь логичный результат борьбы за существование – побеждает сильнейший!»

По губам шефа имперской службы безопасности скользнула кривая усмешка, придав его высокомерно-холеному лицу хищное выражение.

«Хотя объективности ради надо признать: тот «пришелец», что свалился из ниоткуда почти год назад, пришелся очень кстати. И очень хорошо, что попался он именно офицеру СС – повезло. Впрочем, – тут лицо Гейдриха вновь приняло серьезное выражение, – везет тому, кто хорошо к этому подготовился. Не создай я в свое время партийную контрразведку, не разверни за последующие годы широчайшую сеть отделений и обширнейшую агентуру, так и притащить этого пришельца было бы некуда. А так, пожалуйста, – полноценное отделение Гестапо в самом центре Парижа, развернутое менее чем через месяц после занятия города.

И все-таки пришелец из будущего помог, сильно помог. Нет, с Канарисом, конечно, удалось бы справиться и своими силами, очень уж по старинке была организована работа в его ведомстве. Традиции и опыт, конечно, вещь хорошая – мне ли не знать? Ведь я сам начинал постигать азы агентурной деятельности в ведомстве покойного ныне адмирала. Но ничто не стоит на месте, и в непростом деле шпионажа и борьбы с оным все время нужно придумывать что-то новое, еще неизвестное противнику. И именно пришелец продемонстрировал это со всей возможной ясностью и отчетливостью. Ну не он лично, конечно, – тут Гейдрих, вспомнив показания ошарашенного и довольно-таки плохо соображающего путешественника во времени, невольно улыбнулся, – но именно с помощью предоставленной им информации (надо сказать, весьма скудной и довольно сумбурной) аналитики шестого управления во главе с Шелленбергом смогли составить более чем убедительную картину вопиющей некомпетентности Абвера».

Вспоминая, как нервно и суетливо вел себя фюрер, читая аналитический обзор Шелленберга, Гейдрих вновь не сдержал ядовитой усмешки. Еще бы! Ведь он лично правил и редактировал этот без преувеличения судьбоносный отчет. Нет, выводы в нем были сделаны абсолютно верные, причем исходя из весьма общих и в основном косвенных данных, полученных от пришельца (тут его сотрудники оказались на высоте). Но выводы выводами, а вот впечатление этот отчет должен был произвести вполне определенное. И он – Рейнхард Тристан Ойген Гейдрих этого добился. Его стараниями акценты в этом отчете-докладе были расставлены так, что у фюрера не осталось ни малейших сомнений: Канарис – бездарь и дешевка, по недоразумению занимающая пост главы разведки, а все его ведомство – богадельня, тратящая огромные средства непонятно на что. И все (ну или почти все) роковые для рейха решения, принятые в той, теперь уже не состоявшейся реальности, были приняты исходя из неверных, неполных, а то и вовсе подложных сведений, предоставленных Абвером.

«А новые сведения о технических разработках и военных приготовлениях, полученные уже МОЕЙ агентурой, и вовсе выставили ведомство Канариса беспомощным и жалким. Это ж надо было умудриться прохлопать все (ВСЕ!) перспективные разработки противника. Радары (уже принятые на вооружение!) в Британии, новые танки и реактивные снаряды в СССР, атомную бомбу, наконец! Все проспали. Да и про размеры и вооружение, а также организационную структуру той же РККА Абвер, как оказалось, имел более чем скудные сведения. Политическую же обстановку подчиненные Канариса, похоже, и вовсе не отслеживали. Достаточно вспомнить итало-греческую войну, ставшую полной неожиданностью для германского руководства. Государственный переворот в Югославии, едва не сорвавший восточный поход, тоже как-то прошел мимо внимания абверовской агентуры.