Иду на задержание! - [14]
— Товарищ старшина, это улица Советская?
— Да, гражданин, это Советский проспект.
Белобородов немного удивился: «Видать, нездешние, а идут не торопятся, с беспечным настроением. И вроде не пьяные».
Парни прошли. Какое-то смутное беспокойство заставило старшину обернуться. Незнакомцы стояли. Расставив для устойчивости ноги, парень в шляпе целился из пистолета. Совсем близко Белобородов увидел круглую черную пропасть пистолетного зрачка. Сраженный выстрелом в упор, он упал, не успев расстегнуть кобуру своего ТТ.
Очнулся старшина через четверть часа. Превозмогая боль, он приподнялся на локтях, но тут же дома, тополя и убегающие вдаль фонари — вся безлюдная улица — поплыла перед глазами. Он лег обессиленный, нашарил кобуру. Она была пуста.
Белобородов не помнил, как добрался до горотдела и что говорил дежурному. Как узнал потом, говорил, что надо: о месте нападения и приметах бандитов…
— Быстрее, быстрее! — торопили оперативники шофера, хотя тот и так выжимал из машины все возможное.
Вот и место покушения на Белобородова. Четверо с пистолетами наготове напряженно всматривались в темноту. Возбуждение охватило Коломейцева. Такое чувство он не раз испытывал на фронте. И вот снова, как в бою.
Старший лейтенант вспомнил первую разведку.
Тоже стоял июль, тоже была глухая ночь. Они, вдавливая себя в отсыревшую с вечера землю, пробирались во вражеский тыл. То и дело над передовой взлетали ракеты, освещая дрожащим призрачным светом изрытое снарядами поле. А потом, когда уже возвращались с задания, в них откуда-то сбоку ударил пулемет. Перед глазами вспыхнули грязные фонтанчики, потом пулеметная очередь прошла где-то сзади, у самых каблуков. Он рванулся вперед, волоча за собой «языка». Только у себя «дома» обнаружили, что зря старались: «язык» был мертв. Немецкая очередь прошила его в нескольких местах. Неудачной оказалась разведка. Но сколько потом было удачных! Славка любит, когда он рассказывает про удачные. Вытащит парадный мундир и учинит допрос!
— А вот этот орден, папка, ты за что получил? А вот этот?
Приходится туго. Орденов-то не один: два Красного Знамени, два Красной Звезды, два Отечественной войны да медалей еще сколько…
Леонов толкнул его в бок.
— Ты что это заскучал, Никитич? Боишься, бандиты ушли?
— Уйдут сейчас — завтра не уйдут… Тут не заскучаешь…
Машина выехала на перекресток Советского проспекта и улицы Вокзальной. Шофер притормозил.
— Направо, к вокзалу!
Коломейцев теперь не «скучал». Проснулось выработанное фронтовыми годами и милицейской службой чувство, предупреждающее о близости противника. Он первым заметил вдалеке у тополей четыре неясные человеческие тени: один стоял неподвижно, остальные неуклюже топтались рядом.
— Грабят, сволочи! — прошептал Коломейцев.
Шофер рванул машину.
Заметив «Победу», двое остались стоять, другие бросились в темноту.
Взвизгнули тормоза. Не дожидаясь, когда машина остановится, Коломейцев выпрыгнул. Крикнул высоким срывающимся голосом:
— Стой, руки вверх!
Из темноты грохнул пистолетный выстрел. Жи-и! — просвистела пуля. Коломейцев выстрелил в убегающую тень и хотя не увидел, как человек упал, почувствовал, что не промахнулся. Он, пригнувшись, бросился вперед, за вторым, но что-то вдруг резко ударило его в грудь. Сразу перехватило дыхание… Убегающий человек стал на глазах расплываться.
— Врешь, не уйдешь! — изо всех сил крикнул Коломейцев и, снова вскинув неожиданно потяжелевший пистолет, нажал на спусковой крючок.
Мухаров, бежавший с ним рядом, увидел, как Коломейцев споткнулся и повалился на бок, выпустив пистолет…
Хоронили старшего лейтенанта милиции Анатолия Никитовича Коломейцева ясным июльским днем. В колонне провожающих преобладал синий цвет. Шли сослуживцы погибшего. Постепенно процессия разрасталась. Присоединялись те, кто никогда раньше не встречался со старшим лейтенантом и ничего не знал о нем до этого часа. Просто слышали люди, что ночью у вокзала бандиты убили работника милиции, и не могли отказать ему в последней почести, ибо понимали, что принял смерть старший лейтенант, выполняя свой долг…
Следователи допрашивали бандитов. Впрочем, не всех. Не мог дать своих показаний преступник в серой шляпе. Коломейцев не промахнулся. Второй бандит отстреливался до последнего патрона, но был все-таки схвачен милиционерами. На следующий день были арестованы еще три их сообщника. Следствие до конца распутало тугой клубок преступлений. Суд вынес свой суровый приговор.
СПАСИБО, ЛЕЙТЕНАНТ!
Над поселком занималось морозное утро. За городскими дымами уже угадывалось тусклое негреющее солнце. Всюду топили печи. Ленивые дымки на дальних терриконах тоже казались делом рук расторопных хозяек.
Лейтенант милиции Харитон Попов, участковый уполномоченный поселка Афонино, не торопясь шагал по улице. Под ногами похрустывал свежий снег.
В такой ранний час лейтенант вставал редко. У него было правило: после беспокойной ночи хорошо выспаться, чтобы весь день чувствовать себя бодрым. К тому же никогда нельзя быть уверенным, что следующая ночь не преподнесет сюрприза. Но в это утро в отделе намечалось совещание. Дисциплина есть дисциплина, хотя Попов мог объяснить свое опоздание вчерашним дорожным происшествием, с которым ему пришлось разбираться до четырех часов утра.
