Идиллия Белого Лотоса - [33]

— Подожди глядѣть вверхъ, — прошепталъ онъ.

Вдругъ среди царившей въ комнатѣ тишины раздался знакомый, мягкій голосъ и нѣжно коснулся моего слуха.

— О Сенса, послѣдній изъ длиннаго ряда пророковъ, создавшихъ мудрость храма и увѣнчавшихъ славой величіе Египта! Сыны мои, звѣзды близнецы, загорѣвшіяся на вечернемъ небѣ передъ наступленіемъ тьмы! Ночь близка, мракъ медленно спускается на землю и скоро скроетъ отъ нея растилающіяся надъ ней небесныя красоты; и все-же истина останется среди моего народа, погрязшихъ въ невѣдѣніи дѣтей земли. Тебѣ, моему младшему сыну, предстоитъ оставить по себѣ огненный слѣдъ, совершивши дѣло, повѣсть о которомъ люди съ умиленіемъ и восторгомъ будутъ передавать изъ рода въ родъ. Будьте тверды, сыны мои, ибо ваше дѣло — великое дѣло, и память о вашей жизни, неразрывно связанная съ истиной, вздохновлявшей васъ на великіе подвиги любви, перейдетъ къ другимъ расамъ, разойдется по инымъ частямъ печальной земли и попадетъ, наконецъ, къ народу, слышавшему о свѣтѣ, но никогда не видавшему его. Ты, сынъ мой, съ бѣлоснѣжной душой, не былъ въ силахъ одинъ бороться со сгущавшейся уже въ твое время тьмой, и погибъ ея жертвой. Твой братъ въ познаніи сокровенной сущности духа зла почерпнулъ несокрушимую силу для борьбы съ нимъ; но крылья его запятнаны земной грязью. Подѣлись-же съ нимъ своей чистотой и вѣрой, необходимыми ему въ предстоящей борьбѣ. А ты, о Сенса, бейся до горькаго конца за свою Царицу Мать! Обратись къ моему народу и изложи передъ нимъ великія истины; скажи ему, что одухотворяющее человѣка начало, безсмертный источникъ жизни, счастья и могущества, если только онъ не утопитъ его въ омутѣ зла; скажи ему, что свобода и миръ — доступны для всякаго, кто убьетъ въ себѣ желаніе; научи его обращать свои взоры ко мнѣ и у меня, въ моей любви, искать покой и миръ; укажи ему на лотосъ, цвѣтущій въ каждомъ человѣческомъ существѣ и широко раскрывающій свои лепестки для горячаго свѣта, если только корни его не будутъ отравлены; убѣждай его жить въ невинности и стремиться къ истинѣ; и тогда я спущусь къ нему и останусь среди него, чтобы указывать путь къ чертогу вѣчнаго упокоенія, гдѣ всенемеркнущая краса и неизмѣиное блаженство. Скажи людямъ, что я — Мать ихъ и люблю своихъ дѣтей, что я хотѣла-бы прійти къ нимъ и, поселившись въ ихъ жилищахъ, дать имъ то довольство всѣмъ, которое — важнѣе всякаго матеріальнаго благосостоянія, даже для ихъ домашняго очага. Пусть голосъ твой прозвучитъ надъ родной страной, какъ призывъ громко поющей трубы, смысла котораго нельзя не понять. Спаси тѣхъ, кто готовъ внимать моему призыву, и пусть храмъ мой еще разъ будетъ вѣстникомъ духа истины. Хотя ему и суждено пасть, но да не рушится онъ въ нечестіи, и если Египетъ и долженъ погибнуть, то все-же я не дамъ ему пасть въ невѣдѣніи: онъ услышитъ голосъ, котораго никогда не забудетъ, и рѣчи, которыя составятъ сокровенное наслѣдіе грядущихъ вѣковъ. Настанетъ время, когда и этотъ голосъ, и эти рѣчи снова раздадутся, но уже подъ другими небесами, возвѣщая новую зарю, готовую загорѣться надъ землей, послѣ долгаго мрака безпросвѣтной ночи. Итакъ, самый юный изъ моихъ сыновъ, въ одно и то-же время и мощный и безсильный, борьба скоро настанетъ: приготовься къ ней и не отступай! У тебя одна обязанность, и это — учить людей. Не опасайся того, чтобы словамъ твоимъ не хватило мудрости, ибо я, сама Мудрость, буду стоять при тебѣ и говорить твоими устами! Подними глаза, сынъ мой, и черпай силы изъ источника всѣхъ силъ!

Повинуясь ея приказанію, я почувствовалъ сильное пожатіе руки моего брата−жреца, стоявшаго на колѣняхъ рядомъ со мной, и понялъ, что онъ хотѣлъ поддержать меня и удвоить мое мужество, чтобы я могъ взглянуть на неизреченную славу, стоявшей передо мной богини Свѣта и Истины.

Да, она стояла здѣсь, передъ нами, и я смотрѣлъ на нее, какъ цвѣтокъ глядитъ на источникъ своей жизни — солнце, и видѣлъ ее безъ покрывала и убора, и красавица богиня, осушавшая когда-то мои дѣтскія слезы, пропала у меня изъ глазъ, слившись съ Богомъ, присутствіе котораго зажгло мою душу огнемъ… Мнѣ показалось, что я умеръ… и, однако, я былъ живъ, видѣлъ, слышалъ и разумѣлъ…

Глава VIII.

Пока я взиралъ на блескъ небесной славы, молодой красавецъ-жрецъ стоялъ неподвижно рядомъ со мной. Затѣмъ, онъ обратился ко мнѣ и сказалъ:

— Теперь, братъ мой, выслушай меня. Есть три вѣчныя абсолютныя истины, которыя никогда не могутъ ни исчезнуть, ни погибнуть, хотя бы люди не слышали о нихъ, потому что некому провозглашать ихъ; вотъ онѣ:

— Душа человѣка — безсмертна, а ростъ и слава ея — безпредѣльны.

— Животворящее начало, источникъ жизни, лежитъ, какъ въ человѣкѣ, такъ и внѣ его; оно — безначально и безконечно, неумирающее, вѣчно благое; оно — недоступно человѣческимъ чувствамъ, хотя и доступно воспріятію стремящагося къ единенію съ нимъ.

— Каждый человѣкъ — самъ себѣ законодатель, устроитель своихъ судебъ, онъ самъ предназначаетъ себѣ славу и счастье, позоръ и горе; онъ же награждаетъ или наказываетъ себя.

— Эти истины — велики, какъ само бытіе, просты, какъ умъ первобытнаго человѣка. Насыщай ими голодающія души.