Иди через темный лес - [11]

Но под руку мне ничего не попалось, а шагнуть с тропы я не рискнула – лес в стороне от нее выглядел совсем уже дремучим и непроходимым. Глаза постепенно привыкали к темноте, и я уже легко различала тропу и мелкие цветочки, виднеющиеся из-под прелых листьев.

Дальше я шла, прислушиваясь и оглядываясь. Тишины не было: влажно шуршала трава под ногами, откуда-то из глубины леса доносились скрипы и шорохи, шелест длинной хвои. Краем глаза я постоянно замечала какое-то мелькание в чаще, белесые тени, проносящиеся быстрее, чем я успевала повернуться и разглядеть их. По спине у меня бежали мурашки, но ускорять шаг я не рисковала, опасаясь запнуться и полететь кубарем.

Внезапно по правую руку от меня среди деревьев показался просвет. Я остановилась, не веря своим глазам, пару минут настороженно приглядывалась. Где-то неподалеку рухнуло одно из старых, огромных деревьев и увлекло за собой пару елей поменьше. Теперь на земле лежали только высохшие стволы, за которыми виднелась то ли опушка, то ли поляна. Я привстала на цыпочки, надеясь разглядеть получше, но ничего, кроме проблеска серого света, не видела.

Нерешительно потоптавшись на месте, я все-таки сошла с тропы. «Вернуться всегда успею, – утешала я себя, – поваленные деревья хороший ориентир, да и поляна – вот она, рукой подать». Я целеустремленно пробиралась сквозь густые папоротники и залежи сухих веток, отводила от лица свисающие с деревьев плети вьющихся растений. С трудом перебравшись через поваленные стволы и едва не переломав ноги, я снова огляделась, пытаясь оценить расстояние до вожделенной полянки, но вокруг только возвышались могучие ели, между тяжелыми лапами которых не было видно ни малейшего просвета.

В растерянности я потопталась на месте. Неужели, пока перелезала через деревья, я так сильно отклонилась в сторону? Наверное, надо пройти вдоль стволов, и снова покажется поляна.

Но ничего не было. Лес полностью сомкнул надо мной ветви, деревья стояли таким частоколом, что за ними ничего невозможно было разглядеть, словно просвет, который так меня манил, был не больше, чем мороком. Я в сердцах плюнула и полезла обратно, возвращаться на тропу.

Я точно помнила, где она, что до нее от упавших деревьев не больше десяти шагов, но шла и шла, пристально глядя под ноги, а тропа так и не появилась. Я ускорила шаг, чувствуя, что впадаю в панику, завертелась на месте, оглядываясь, пытаясь приметить знакомо выглядящие деревья, но только зацепилась за что-то каблуком и плюхнулась на влажный мох.

– Спокойно, без паники, – сказала я себе, стараясь не замечать, как нервно дрожит голос. – Сейчас встану и пойду назад, к упавшей ели, буду искать дорогу от нее.

Стоит ли говорить, что никаких поваленных деревьев я не обнаружила? Меня со всех сторон обступал лес, темный, дремучий, непроходимый. И я в нем заблудилась. Ужас сковал меня, как льдом, сердце колотилось гулко и учащенно, на глаза навернулись слезы. Большого труда стоило взять себя в руки и заставить идти хоть куда-нибудь.

О, как я надеялась, что в этом лесу нет хищников!

Я внимательно смотрела под ноги, пытаясь разглядеть хоть намек на тропинку, но не заметила выступающий корень и в который раз полетела на землю. Что-то подо мной хрустнуло, земля раздалась, и я наперегонки с воплем свалилась куда-то вниз, больно ударившись о камни.

Со стоном перевернулась на живот и попыталась встать, но руки так и разъезжались на скользких округлых валунах, которыми была выложена земля. Я свалилась в какое-то подземелье, огромный склеп. Я с трудом встала, придерживаясь за стену, и, задрав голову, прикинула высоту свода. По краям неровной дыры, в которую я упала, торчали ветки, один особенно длинный и мощный корень свешивался в провал. Я встала на цыпочки, но все равно до него не дотянулась. Прыгнуть не рискнула – в подвернутой ноге все еще пульсировала боль. Не хватало еще из-за каблуков на скользких камнях ноги переломать!

В лесу было темно, но здесь темнота была абсолютной, густой и сырой, словно где-то рядом текла вода. Каменный коридор тянулся в обе стороны, и невозможно было разглядеть, насколько далеко. Сейчас я особенно сильно жалела о сумке с вещами, скинутой в прихожей: ну что мне стоило взять ее с собой? Там и телефон лежал, и перочинный ножик, и зажигалка. Мне бы сейчас это все очень пригодилось.

Пока я вертелась и оглядывалась, в коридоре что-то зашевелилось. Я замерла, как мышь перед змеей, до боли в глазах вглядываясь в темноту. Там было… что-то. Что-то огромное, зловещее и беззвучное. Во рту пересохло, а в руках поселилась предательская слабость. Мне не выбраться. Не спастись. Остается сидеть на относительно светлом пятачке под дырой и ждать, когда существо вылезет к своему запоздалому ужину.

Когда оно задвигалось, глаза различили размытый силуэт, отдаленно похожий на человеческий, худые руки с непропорционально длинными и острыми пальцами. Лицо или морду я могла только вообразить, и фантазия подкидывала мне варианты один другого страшнее. Ни острые зубы, ни огромная пасть не пугали так же сильно, как неизвестность.

И когда существо потянуло худые ломкие руки, словно сплетенные из черного дыма, через освещенный пятачок ко мне, я не выдержала и завизжала. Звук эхом отразился от низкого свода, разбился на осколки и продолжил звучать в глубине коридора, исказившись и превратившись в торжествующий охотничий вопль.