Идеология и идеологические аппараты государства - [2]

Наблюдение за тем, что происходит на предприятии, в частности, изучение бухгалтерско-финансовой практики амортизации и практики инвестирования, могло дать нам приблизительное представление о существовании материального процесса воспроизводства. Теперь же мы вторгаемся в такую сферу, где подобное наблюдение, если не совершенно невозможно, то, по крайней мере, почти невозможно, и на то есть веская причина: воспроизводство рабочей силы происходит главным образом вне предприятия.

Как же тогда обеспечивается воспроизводство рабочей силы?

Оно обеспечивается тем, что рабочей силе дается материальное средство воспроизводства: зарплата. Зарплата фигурирует в бухгалтерии каждого предприятия, только в качестве “капитала, затрачиваемого на оплату рабочей силы”[5], а не в качестве условия материального воспроизводства рабочей силы.

А ведь заработная плата “функционирует” именно так, поскольку представляет собой только часть производимой рабочей силой стоимости, необходимой для ее воспроизводства: то есть необходимой для воссоздания рабочей силы трудящегося (чтобы ему было, где жить, что надеть и поесть, короче говоря, чтобы завтра – на каждое данное нам богом завтра – он снова смог придти на работу). И, добавим: необходимой для воспитания и образования детей, в которых пролетариат воспроизводится как рабочая сила (в х экземплярах, где х может равняться 0, 1, 2 и так далее).

Напомним, что эта величина стоимости (зарплата), необходимая для воспроизводства рабочей силы, обусловлено не только потребностью в каком-нибудь “биологическом” минимальном размере оплаты труда, но и сложившимися предпочтениями (Маркс замечает: английскому рабочему нужно пиво, а французскому пролетарию – вино), то есть в историческом отношении потребностями вариативными.

Отметим также, что эти предпочтения являются вдвойне историчными. Они не определяются историческими потребностями рабочего класса, признаваемыми за ним классом капиталистическим. При этом они определяются историческими потребностями, которые навязываются в пролетарской классовой борьбе (причем двойной: против увеличения длительности трудового дня и против уменьшения заработной платы).

И все же рабочей силе для ее воспроизводства недостаточно обеспечить только материальные условия. Мы говорили[6] о том, что наличная рабочая сила должна быть “компетентной”, то есть способной функционировать в сложной системе производственного процесса. Развитие производительных сил и их исторически сформировавшийся тип на данный момент приводят к тому, что рабочая сила должна обладать (различной) квалификацией и воспроизводиться как таковая. Различной в том смысле, что соответствует требованиям социально-технического разделения труда, по “должностям” и “профессиям”.

Но как обеспечивается это воспроизводство (различных) квалификаций рабочей силы при капитализме? В отличие от рабовладельческой и крепостной общественно-экономических формаций, воспроизводство квалифицированной рабочей силы при капитализме имеет тенденцию (речь идет об определенном законе) обеспечиваться не “на месте” (обучение на производстве), а все чаще – вне производства: в школьной капиталистической системе или в других инстанциях и общественных институтах.

Но чему нас учат в школе? Мы все больше и больше учимся: учимся чтению, письму, счету, то есть некоторым техническим навыкам, и еще многому другому, включая некоторые элементы (зачаточные или, наоборот, углубленные) “научной” или “литературной” культуры, которые могут непосредственно использоваться в различных уровнях включенности в производство (для рабочих – одно образование, для технических работников – другое, для инженеров – третье, для управленцев – четвертое и так далее). То есть нас учат некоторым “практическим навыкам”.

Но вместе с этими знаниями и навыками мы усваиваем в школе и “правила” хорошей службы, то есть приличия, необходимо соблюдаемые в зависимости от той должности, которую “призван” занимать в будущем всякий служащий согласно установленному разделению труда. Это правила морали, гражданского и профессионального сознания, то есть, другими словами, правила соблюдения социально-технического разделения труда, а в конечном счете, правила порядка, установленные господствующим классом. Кроме того, мы учимся “правильно говорить на родном языке”, хорошо “писать”, то есть в сущности (для будущих капиталистов и их подчиненных) – “правильно распоряжаться”, или (в идеальном случае) “правильно говорить” с рабочими.

Чтобы перевести эти утверждения на более научный язык, скажем, что воспроизводство рабочей силы требует не только воспроизводства рабочей квалификации, но и воспроизводства ее подчинения правилам установленного порядка. То есть воспроизводства подчинения господствующей идеологии у рабочих и воспроизводства способности правильно манипулировать господствующей идеологией у эксплуататоров, чтобы они и “на словах” тоже обеспечивали доминирование господствующего класса.

Иначе говоря, школа (а также другие государственные и церковные учреждения или иные аппараты, такие, как армия) учит “навыкам” и делает это в тех формах, которые обеспечивают подчинение господствующей идеологии или овладение “практикой” такого подчинения. Все участники производства, эксплуатации и угнетения, не говоря уже о “специалистах по идеологии” (Маркс), должны в той или иной степени “проникнуться” этой идеологией, чтобы “сознательно” исполнять свои обязанности: либо эксплуатируемых (пролетариат), либо эксплуататоров (капиталисты), либо сотрудников эксплуатации (кадровые служащие), либо первосвященников господствующей идеологии (ее “функционеры”) и так далее.