Идентификация - [7]

В этой четверти я еще не набрала три зачетных часа, но слышала, что в Центр здоровья вылеченные приходят в сопровождении хендлеров. Одно это демонстрирует, насколько они изменились. Их полностью перезагрузили эмоционально и социально.

Джеймс, видимо, почувствовал мою тревогу. Он нашел мою руку и переплел пальцы, но тут же отпустил.

– Что бы ни случилось, подыгрывай, – попросил он.

– Ободрил, нечего сказать.

– Легенда такая – мы на экскурсии.

Я подняла взгляд.

– Что?!

– Ну, чтобы привлечь всеобщее внимание, я бы согласился и на пощечину в порыве ревности, но здесь косо смотрят на проявления агрессии.

– Джеймс, я все равно не…

– Что вы здесь делаете? – перебил меня низкий густой голос. Я подскочила от неожиданности, но Джеймс сразу овладел собой и повернулся к хендлеру боком. Кое-кто из вылеченных остановился, расширив глаза с невинным любопытством. Мне их было очень жаль. Я увидела Дану Сандерс, не помнившую, что больше года встречалась с моим братом.

Я молчала, предоставив говорить Джеймсу.

– Школьный проект, – гладко соврал он, сунув руку в карман. – Доктор Раерсон сказал, мы можем понаблюдать с парковки, насколько излечившиеся уравновешенны. Он очень гордится успехами Программы в модификации поведения. – Джеймс вынул бумагу, подписанную «Доктор Раерсон». Наверняка такого не существует, но обнаружить подлог на месте невозможно.

Хендлер взял бумагу. У меня кровь шумела в ушах. За одним из парней я увидела Лейси и непроизвольно напряглась.

Лейси Клэмат, моя лучшая подруга, шла через парковку, прижав учебники к груди. Ее волосы, сейчас совсем светлые, были собраны в хвост. На Лейси джинсы, балетки и кардиган с коротким рукавом, который в талии застегивается на одну пуговицу. Она была так не похожа на себя, что мне захотелось закричать. Это… это не моя подруга!

– Нам хватит и пяти минут, – заверил Джеймс. – Может, позволите взять несколько интервью?

Я почувствовала прикосновение к руке и перевела взгляд на Джеймса, улыбавшегося мне, будто и я участвовала в разговоре.

– Ну что, – сказал он хендлеру, – вы не возражаете, если мы немного пообщаемся?

Джеймс сейчас казался самым спокойным человеком в мире, но ногти его глубоко впились мне повыше локтя: он тоже заметил Лейси.

– Нет, – покачал головой хендлер. – Общаться можете в Центре здоровья. Здесь частная школа, и любое официальное заявление должно исходить от…

За его спиной я увидела Миллера. Он шел прямо на Лейси. Она резко вскинула голову, когда он что-то сказал, подойдя вплотную.

– Вынужден попросить вас уехать, – сказал помощник мне и Джеймсу. – Немедленно.

В портативную рацию он назвал код, которого я не знала.

– А что, если мы не будем с ними заговаривать? – быстро спросила я, выгадывая время. На парковку вышел второй хендлер. Я испугалась, что он идет за Лейси и Миллером, но, заметив нас, изменил направление. Здесь действительно не полагалось находиться посторонним, и риск вдруг показался мне неоправданно высоким.

– Нет, – отрезал хендлер. – И повторять не буду – уходите.

Страх пронзил меня ледяной иглой, я растерялась, но Миллер протолкался через собравшуюся толпу, не поднимая головы.

– Поехали, – бросил он на ходу и пошел к джипу.

– Это еще кто? – спросил хендлер.

– Наш водитель, – ответил Джеймс и взял меня за руку. – Ладно, спасибо за помощь. – Он попятился, кивая хендлерам. Через несколько шагов мы повернулись и пошли быстро, но не суетясь. У самого джипа Джеймс чуть повернул голову: – Не оборачивайся. Не смотри на них.

Миллер ждал у машины – козырек бейсболки опущен чуть не до подбородка. Ему не хотелось, чтобы в нем узнали бывшего бойфренда Лейси. Мы не знаем, снабжают ли хендлеров такой информацией, но лучше не испытывать судьбу. Надеюсь, нас не вычислят.

Парковка пустела на глазах. Хендлер, с которым мы говорили, ушел, но другой остался с Лейси. Он усадил ее на пассажирское сиденье, громко захлопнул дверцу и обошел машину, с подозрением поглядывая на нас.

За стеклом было видно, как Лейси задержала на нас взгляд, лишенный всякого выражения. Хендлер, сев за руль, что-то спросил, но Лейси покачала головой.

Я с горечью отвернулась. Лейси теперь никого не знает. Даже меня.

Никто из нас не произнес ни слова, когда машина с новой Лейси выехала на дорогу. Она уже скрылась из виду, когда Миллер прислонился к капоту с непонятным выражением лица.

– Ну? – спросил Джеймс.

Миллер поднял голову. Карие глаза казались стеклянными.

– Ничего, – ответил он. – Она абсолютно ничего не помнит.

Джеймс с трудом сглотнул и произнес:

– Мне очень жаль. Я думал, может…

Миллер шумно выдохнул.

– Знаешь, приятель, я совершенно не готов сейчас об этом говорить.

Джеймс кивнул. Они стояли с безучастным видом. Не вынеся тишины, я встала между ними. Я не хотела смириться с состоянием Лейси, но чувствовала себя растерянной и беспомощной.

– И что теперь? – спросила я Миллера.

– Теперь, – сказал он, взглянув на меня, – мы поедем купаться и сделаем вид, что ничего этого не было.

– Вряд ли…

– Я заеду домой взять плавки, – перебил Миллер, отвернувшись. – У реки встретимся.

Джеймс метнул на меня испуганный взгляд, будто попросив не оставлять Миллера одного. Я уже держалась из последних сил, но, когда Миллер обходил джип, сказала: