Идеалы и действительность в русской литературе - [28]

Легко вообразить — в каком восторге находится городничий. Его превосходительство, ревизор, женится на его дочери! И он, и жена сочиняют всякого рода планы. Они переедут в Петербург, где городничего вскоре сделают генералом! Счастливая новость быстро распространяется по городу, и все чиновники, а также представители и представительницы местного общества являются с поздравлениями. В доме городничего собирается масса народа, и счастливый хозяин свысока принимает поздравления… Как вдруг появляется почтмейстер. Он последовал совету городничего и распечатал письмо, которое предполагаемый ревизор писал какому-то другу, Тряпичкину, в Петербург. Он принес теперь письмо с собою, и из него видно, что молодой человек вовсе не ревизор, причем он описывает своему приятелю-журналисту свои приключения в городке не щадя красок.

Письмо это, как и следовало ожидать, производит убийственный эффект. Друзья городничего радуются, что он и его семья попали в такую кашу. Все начинают обвинять друг друга и наконец нападают на Добчинского и Бобчинского, — но в это время появляется жандарм, заявляющий громким голосом: «Приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник требует вас сейчас же к себе. Он остановился в гостинице». Занавес опускается над живой картиной, для которой Гоголь — в руководство актерам — сам сделал чрезвычайно интересный набросок карандашом, обыкновенно прилагаемый к его сочинениям; из этого наброска видно, между прочим, как ярко и с каким артистическим пониманием представлял себе Гоголь действующих лиц своей бессмертной комедии.

«Ревизор» — на английском языке имеется довольно точный перевод драм Гоголя — отмечает собой новую эру в развитии драматического искусства в России. Комедии и драмы, появлявшиеся в то время на русской сцене (за исключением, конечно, «Горя от ума», которое, впрочем, не было дозволено к представлению), имели настолько несовершенный и несерьезный характер, что их едва ли можно было бы причислить к области драматической литературы. «Ревизор», напротив, во время своего появления (1835) был бы замечательным явлением в любой литературе. Его сценичность, которая приведет в восторг всякого хорошего актера; здоровый и сердечный юмор; натуральность комических сцен, вытекающих из характеров действующих лиц комедии, а не из случайной прихоти автора; соблюденное везде чувство меры, — все эти качества делают эту комедию Гоголя одною из лучших в мировой литературе. Если бы условия жизни, которые изображены в комедии, не носили столь исключительно русского характера и если бы изображаемое событие не относилось к сравнительно отдаленному времени, полузабытому даже в России, она игралась бы с успехом на всех сценах. Действительно, несколько лет тому назад, когда «Ревизор» был поставлен на немецкой сцене, в исполнении актеров, хорошо понимавших русскую жизнь, комедия эта пользовалась громадным успехом[7]

«Ревизор» вызвал такое неудовольствие в реакционных слоях России, что не могло быть и речи о постановке на сцене новой, начатой Гоголем комедии, в которой он хотел изобразить жизнь петербургских чиновников («Владимир 3-й степени»), и Гоголь напечатал лишь несколько замечательных отрывков из этой комедии («Утро делового человека», «Тяжба» и др.). Другая его комедия, «Женитьба», в которой изображаются колебания закоренелого холостяка перед женитьбой, от которой он и спасается, выпрыгивая из окна за несколько минут перед венчаньем, до сих пор не потеряла интереса. Она полна таких комических положений, которые высоко ценятся талантливыми артистами, и до сих пор является одной из лучших в репертуаре русской сцены.

«Мертвые души»

Главным произведением Гоголя является повесть, или «поэма», как он сам ее назвал, «Мертвые души». Эта повесть не имеет сюжета, или, точнее сказать, ее сюжет отличается необычайной простотой. Подобно сюжету «Ревизора», он был внушен Гоголю Пушкиным. Во время расцвета крепостного права в России стремлением каждого дворянина было — сделаться обладателем по крайней мере одной или двух сотен крепостных душ: крепостных тогда покупали и продавали, как рабов, — их можно было покупать и в одиночку. Пронырливый дворянин Чичиков задумал вследствие этого хитроумный план. Ввиду того, что перепись населения, или «ревизия», производилась лишь каждые десять или двадцать лет, — причем помещикам в промежутке между двумя ревизиями приходилось платить подати за каждую мужскую душу, которая была в их владении во время последней переписи, хотя бы «души» и не были уже в живых, — Чичиков решил воспользоваться этой аномалией. Он будет покупать «мертвые души», он купит где-нибудь в южных степях дешевый кусок земли, переселит на бумаге «мертвые души» на эту землю, засвидетельствует, опять-таки на бумаге, их переселение и вслед за тем заложит это своеобразное «имение» в Опекунском совете (поземельном банке того времени). Таким образом он сможет положить начало своему состоянию. С этим планом Чичиков приезжает в провинциальный город и начинает свои операции. Прежде всего он делает необходимые визиты.

«Приезжий отправился делать визиты всем городским чиновникам. Был с почтением у губернатора, который, как оказалось, подобно Чичикову, был ни толст, ни тонок собой, имел на шее Анну, и поговаривали даже, что был представлен к звезде; впрочем, был большой добряк и даже сам вышивал иногда по тюлю; потом отправился к вице-губернатору, потом был у прокурора, у представителя палаты, у полицмейстера, у откупщика, у начальника над казенными фабриками… жаль, что несколько трудно упоминать всех сильных мира сего; но довольно сказать, что приезжий оказал необыкновенную деятельность насчет визитов: он явился даже засвидетельствовать почтение инспектору врачебной управы и городскому архитектору, и потом еще долго сидел в бричке, придумывая, кому бы еще отдать визит, да уж больше в городе не нашлось чиновников. В разговорах с сими властителями он очень искусно умел польстить каждому. Губернатору намекнул как-то вскользь, что в его губернию въезжаешь как в рай: дороги везде бархатные, и что те правительства, которые назначают мудрых сановников, достойны большой похвалы; полицмейстеру сказал что-то очень лестное насчет городских будочников; а в разговорах с вице-губернатором и председателем палаты, которые были еще только статские советники, сказал даже ошибкою два раза ваше превосходительство, что очень им понравилось. Следствием этого было то, что губернатор сделал ему приглашение пожаловать к нему того же дня на домашнюю вечеринку; прочие чиновники тоже, с своей стороны, кто на обед, кто на бостончик, кто на чашку чаю.