Идеальный слуга - [19]

— Не подумал, прости, — буркнул он, пряча глаза в густой тени капюшона. — Откликайся на здоровье.

Я машинально оглянулась. По дороге двигались машины — то застывали, то резко срывались с места, разбрызгивая лужи; дождь щедро заполнял их снова, и липы аплодировали ему трепещущей светло-зеленой молодой листвой. Таласым молчал.

— А ты что здесь делаешь? — спохватилась я после паузы.

— Беседовал тут кое с кем, — неопределенно отозвался Итан, запихивая руки в карманы. Куртка привычно скрадывала силуэт, добавляя объема. — Завел пару полезных знакомств. У меня-то вряд ли получится изобразить девочку-фанатку, жадную до новых впечатлений, так что приходится искать колдуна более логичными… то есть тривиальными методами.

Я надулась.

— Ведьму. Гомункулов делает ведьма.

Итан невозмутимо пожал плечами. Принадлежность неуловимого создателя гомункулов к слабому полу для него новостью определенно не была — он просто не хотел давать мне подсказки, чтобы я не добралась до ведьмы первой. Я почувствовала себя одураченной, но с невольным уважением к Итану ничего поделать не смогла. Кажется, в определенных вопросах на него и впрямь можно было положиться, и мне следовало быть куда более осмотрительной, договариваясь о плате за его услуги.

— Ведьма так ведьма, — легко согласился Итан и покосился на часы.

Не дожидаясь, пока он додумается до подходящей отговорки, я попрощалась сама и выскочила из-под навеса проходной. Итан, кажется, смотрел мне вслед с содроганием, но я уже бодро двигалась на север, к самым старым заводским постройкам. На территорию меня, разумеется, никто не пустил бы, но никто не запрещал подойти поближе к глухому бетонному забору — а там уже таласым должен был подобраться ко мне сам, если ему действительно было что сказать.

Он встретил меня гораздо раньше, чем я рассчитывала, — выглянул из-за ворот заводской парковки всего в квартале от проходной. Если бы не целеустремленность, с которой таласым направился ко мне, я бы запросто перепутала его с живым человеком: самое обычное славянское лицо, округлое и румяное, русые волосы, светлые глаза; вытянутые на коленях синие джинсы, неопределенно-серая толстовка и дешевый зонтик-автомат — ничем не примечательный паренек. Охранник в будке махнул ему, как старому знакомому. Таласым на мгновение отвлекся, чтобы поздороваться, — и я вздрогнула, рассмотрев уродливый след от ожога у основания черепа.

Если до этого я еще сомневалась, что за исчезновением Веры кроется какая-то темная история, то теперь получила столь наглядное подтверждение, что поневоле начала прикидывать, как дорого мне обойдется авиабилет домой, в спешке купленный по дороге в аэропорт.

След от ожога выглядел так, словно кто-то с силой вдавил нежити в шею освященный православный крест — и тот вплавился в кожу, только чудом не пропалив тело насквозь. Вокруг отпечатка собирались белесые складки-горбики из рубцовой ткани, так что шрам напоминал кратер вулкана — крайне оригинальной формы.

— Наблюдательная девочка, — насмешливо прокомментировал таласым, подойдя ближе, и потер рубец, будто он все еще болел, не давая покоя. — Может, еще и умная?

Я нервно сглотнула.

— Впрочем, нет, — укоризненно вздохнул таласым, обходя меня кругом. Я поворачивалась за ним, как магнитная стрелка, не в силах отвести взгляд от кривоватой улыбке на совсем юном лице. — Была бы умная — не связывалась бы с тем, кто однажды уже привлек внимание охотника.

— Ты про Итана — или про себя? — уязвленно уточнила я.

— Меня охотник считает упокоенным, — ничуть не смутился таласым. — А вот от меченого я бы на твоем месте держался подальше и не делал ничего, что может привлечь внимание. У охотника с нашим братом разговор короткий.

Я уже догадывалась. Шрам под затылком говорил сам за себя.

Охотник был достаточно эрудирован в своей области, чтобы использовать все слабости таласыма против него. Атаковал в дневное время, когда заложный покойник принимал уязвимую человеческую форму; да еще подкрался со спины, заручившись эффектом неожиданности…

— Как тебе удалось?.. — я не договорила.

— Охотник хорош, но историю учил без должного прилежания, — недобро усмехнулся таласым. — На месте завода раньше было церковное кладбище. Я похоронен без молитв, но на освященном месте. Крестом меня можно изгнать, но не упокоить.

Я кивнула, принимая к сведению, и тут же нахмурилась. На таласыма охотник напал. Но Вера, если верить рассказу Итана, сама вышла из дома, позабыв обо всем… ради чего навка могла пойти против собственной природы, бросить живого мужа и уйти от воды?

— Ты видел охотника? — спросила я, отвлекшись, чтобы расстегнуть сумочку и запустить руку в потайной кармашек, и не сдержала облегченного вздоха, когда пальцы привычно скользнули по деревянному футляру.

Мой гребешок был на месте.

— Он был достаточно предусмотрителен, чтобы не допустить этого, — оскалился таласым, от которого не ускользнуло мое занятие. — Но ход мыслей у тебя верный, Алиса. Неупокоенными оставались только утопленники, но они и не возвращались домой. И мне это очень не нравится.

— А уж мне-то как! — в сердцах призналась я, прикидывая, сколько же мертвой воды успела дать Итану. Определенно больше, чем требовалось, чтобы не привлекать внимания. А если вспомнить, сколько еще буду должна, когда он все-таки найдет ведьму… о, кстати! — А ты не знаешь, кто делает гомункулов для завода?