Идеальная кровь - [28]

— Здрасьте, мисс Морган! — послышался высокий звучный голос.

Я отшатнулась, чуть не скатившись по ступеням.

— Святое дерьмо, Бис! — воскликнула я, взглянув вверх и увидев гаргулью, ползущую по наклонному потолку. Он был размером с кота и походил на странную летучую мышь. — Ты меня до чертиков напугал!

Подросток весело усмехнулся, обнажив черные зубы, и сверкнул в темном лестничном пролете красными глазами. Он придал шкуре более светлый тон, чтобы лучше сливаться с влажной древесиной, глубоко вонзил когти в стену и весело хрипел-посмеивался, глядя на меня. Я смотрела прямо на него, поэтому заметила, что цвет шкуры опять меняется. Бис помахивал хвостом с кисточкой на конце, шерсть на кончике хвоста была того же цвета, что и на ушах. Как выяснилось, хвост помогает ему маневрировать в полете.

— Извините, — сказал он, и по его приплюснутому, почти уродливому лицу расползлась улыбка. Расправив кожистые крылья, он спрыгнул мне на плечо и обернул хвост вокруг моей шеи. Я напряглась, ожидая сильнейшего напряжения всех органов чувств, но ничего не произошло… и я выдохнула. Раньше, до появления на моем запястье браслета, стоило Бису коснуться меня, как в моем сознании начинали гудеть все лей-линии Цинциннати. А теперь я не ощущала ничего, кроме странного запаха гаргульи — смеси ржавчины и перьев голубей, которых он постоянно ест.

— Не думаю, что тебе искренне жаль, — сказала я спокойно, и его хвост сильнее обхватил мою шею. Но я не обиделась. Бис хороший паренек. Его выгнали из базилики, потому что он плевался на людей, и около года назад он перебрался на нашу колокольню. Дженкс был не против, да и Бис отрабатывал свое проживание, присматривая за церковью и садом в те четыре часа после полуночи, когда Дженкс любил поспать. А куда еще было податься малышу?

— Надеюсь, Вэйд одет? — спросила я, снова услышав тук-тук-тук.

— Одет?

Я понимала замешательство Биса. Сам он одежду обычно не носит, потому что в ней он не может сливаться с фоном, как хамелеон.

— Ммм, ты не предупредишь его, что я поднимаюсь? — попросила я, замедляя шаг на последних ступеньках. Уже виден был мягкий свет, пробивающийся в широкую щель под дверью.

Но тут послышался спокойный голос Вэйда:

— Я одет, заходи.

Снова донесся стук. Я стала подниматься по лестнице, размышляя, как ему все рассказать и при этом не обидеть. Когда стало ясно, что Вэйду придется временно жить в церкви, мы предложили ему поселиться либо в зале, либо на колокольне. Здесь ему понравилось больше, он даже решил сделать небольшой ремонт. Я еще ни разу сюда не поднималась и не видела, что он тут изменил. К дому подъезжали фургоны, груженные строительными материалами и различной мебелью, и меня разбирало любопытство. Когда я видела комнату в последний раз, в шестиугольнике стен, продуваемом всеми ветрами, зияла пустота, лишь под потолком висел церковный колокол. Мне нравилось сидеть здесь и наблюдать за дождем, но я не представляла, как тут можно жить.

— Сейчас сама все увидишь, — гордо произнес Бис. — Вэйд даже смастерил мне полку под покатой крышей.

Я улыбнулась и переступила через последнюю ступеньку.

— Я и не знала, что тебе нужна полка. Извини, Бис.

Снова занервничав, он сжал хвост на моей шее, да так сильно, что я чуть не задохнулась.

— Я тоже не знал, так получилось, — заговорил он, и я смогла сделать вдох. — Просто остались лишние доски и гвозди.

«Это электрический свет?», — удивилась я. Из-под двери выбивался теплый желтоватый свет.

Спрыгнув с моего плеча и попутно растрепав мне волосы, Бис перескочил на дверь и открыл ее. Еще один взмах крыльев, и он пролетел мимо огромного колокола по направлению к потолку. Из комнаты вырвался поток света, и я услышала, как Вэйд отложил молоток.

— Входи же. Ну как тебе?

Переступив порог, я с любопытством огляделась по сторонам. Вэйд оторвался от окна, которое чинил, и обернулся. Рядом со мной была прислонена к стенке старая деревянная рама, а позади Вэйда виднелся черный квадрат ночи, исполосованный дождем. Возле оборотня стояло новое пластиковое окно, которое оставалось лишь поднять и вставить. Вэйд был без рубашки, и на его слегка загорелом теле блестели бусинки пота, хотя, возможно, это были капли воды с протекающей крыши. Удивленно распахнув глаза, я попыталась взглядом охватить все его тату. Раньше я видела лишь части узоров. Как оказалось, все его тело было сплошь покрыто рисунками. Они двигались, когда он напрягал мышцы, которые тоже было не стыдно показать. Вервольф хорошо выглядел с инструментами в руках, очень хорошо.

— Смотрится чудесно, — сказала я тихо.

Вэйд слегка склонил голову и весело улыбнулся.

— Я имел в виду комнату.

Замерев в дверном проеме, я уставилась на него.

— А я, по-твоему, о чем говорю?

Оторвав, наконец, взгляд от него, я осмотрела помещение и от удивления приоткрыла рот. Комната и правда выглядела чудесно. Потертый дубовый паркет стоило бы заменить, но вместе с круглым ковром он придавал комнате домашний уют и тепло. Стены покрывал уже оштукатуренный гипсокартон, утепленный изоляционными материалами, рулоны которого еще недавно лежали в алтарной части церкви. Вокруг колокола появился стрельчатый потолок, хотя местами проступали толстые несущие балки. Металлические кольца, к которым привязывалась веревка от колокольного языка, были отполированы и тускло мерцали.