И звуки, и краски - [36]

Встретив ее спокойный и внимательный взгляд, Беско внезапно смутился: «Ну, девка…»

— Быстрее! — заорал над ухом руководитель поиска и потряс в бессилии сжатым кулаком. Не было сомнений, что он с удовольствием отвесил бы Лену пару оплеух за неповоротливость.

С парашютом Беско проблем не было совсем. «Застегнул — готов».

— Приготовьтесь прыгать!

Руководитель указал на раскрывшийся люк. В его зеве был виден несущийся зеленый ковер с белыми клыками скальных пород.

— Сам прыгай, дурак! — Беско притянул к себе руководителя. — Там сотня метров! — Он указал на открытый люк.

Руководитель удовлетворенно покивал головой, так, словно сказанное ему было приятно.

— Хребет! — проорал он в ответ и показал руками хребет, очевидно, сомневаясь в умственных способностях парня. — Сейчас перевалим!

Он распахнул сиденья, располагавшиеся вдоль борта и бывшие одновременно ящиками. Принялся выбрасывать оттуда какие-то свертки, выбросил еще пару парашютов, потом перебежал к следующему и вновь выбросил что-то в открытый люк, не боясь, что его самого может в любой момент выбросить туда же, стоит только самолету встряхнуться поэнергичнее.

Беско стоял в дверях салона, упершись рукой в косяк. Второй рукой он держал Гейю за поясную лямку. Руководитель поиска нашел наконец-то то, что искал. Помогая пинками, он подволок увесистый мешок и бросил на ребра фюзеляжа перед Беско. Указав на мешок, он махнул в сторону люка.

— Сначала ее! — Он указал на Гейю. — Потом — комплект! — Он пнул мешок и ткнул в него пальцем. — Потом — сам!

Отказывая другим в сообразительности, руководитель поиска, следовало отдать ему должное, соображал в общем-то неплохо. Будто в каждом вылете он регулярно выкидывал два-три подобных десанта.

Наклонившись над мешком, сорвал пломбу, бывшую одновременно и компасом, и поисковым приемником, после чего собственноручно засунул ее в карман куртки Беско. Не доверять, так не доверять! Он сорвал и пусковые чеки с парашютов Гейи и Беско. Теперь их открытие должно было произойти автоматически.

Беско посмотрел на Гейю. «Ну, первая ученица и только…» Гейя улыбнулась в ответ. Скалы в люке пронеслись, едва не задев самолет. В уши, и без того измученные шумом, ударил близкий грохот.

Земля канула в пропасть, и тут же из распахнувшейся кабины в три глотки заорали: «Пошел!»

Фамильярно шлепнув Гейю — непременно так следовало поступать с робеющим новичком, — Беско подтолкнул ее к люку. Наклонился за мешком.

Прошедшая несколько шагов Гейя обернулась. Беско энергично и утвердительно закивал. Швырнув мешок, он прыгнул следом.

Безумный, потрясающий контраст между ревущим чревом смертельно раненного самолета и распахнувшейся без конца и края тишиной, на миг вышиб всякое желание соображать.

Придя в себя, он повис на стропах, чтобы сократить расстояние до Гейи.

«А те-то как?» — с удивлением подумал он об экипаже.

Самолет, оставляя дымный след, подходил уже к краю котловины. Беско казалось, что столкновение с гребнем неизбежно. Но самолет беззвучно перевалил — почти чиркнул — через синие верхушки деревьев и исчез.

— Интересно! — сказал он сам себе, и слова его увязли, будто в вате.

В следующее мгновение его осенила еще одна мысль, на этот раз о том, что у них же нет никакой связи! И персональный фон, и правительственная «пикулька» остались на его робе в шкафу.

«У Гейи должно что-то быть», — успокоил он себя, продолжая налегать на стропы.

Разница в их весе, помноженная на усилия приблизиться, привела к тому, что вскоре он оказался почти под Гейей. Все, что оставалось сделать — дать последние инструкции.

— Глаза береги-и! — прокричал он и рухнул на пушистую верхушку сатан-древа. Крутнувшись ужом, избавился от сомнительной услуги и, описав широкую дугу, с треском врезался в чахлую поросль.

Упал на колени, вскочил, торопливо избавился от подвесной системы, время от времени замирая и прислушиваясь. Выбрался на открытое место. Ни звука, ни шороха! Теплый осенний день. Усталость подкралась, ухватила за руки, потянула к земле. Захотелось упасть и уснуть тут же… немедленно…

Тряхнув головой, Беско сбросил оцепенение и закричал, сложив ладони рупором: «Гей-я-я! Гей-я!» Прислушался. Тишина. Только верхушки деревьев шумят.

Тонкий мальчишеский свист донесся сзади и справа. Парашют Гейи зацепился за высохшее звень-древо и под качелями, в которых вынужденно оказалась девушка, была каменистая осыпь. Так что он подошел вовремя. Освободившись от лямок, Гейя готовилась прыгнуть. Беско смерил взглядом расстояние: метров пять однако…

Подхватив Гейю, он пронес ее над осыпью и осторожно поставил рядом с собой.

— Ну вот… — серьезно проговорила Гейя, перетягивая волосы лентой. — Обещана была скука, а тут тебе и приключения, и природа. Даже на руках носят.

Они засмеялись. Нет, чего там говорить, нормальная внучка была у правителя.

— И что теперь в программе нашего пикника, равный Лен?

* * *

Во сне Гейя разметалась. Щеки, обычно бледные, порозовели. Прядь волос закрыла губы, но, видно, сон ей снится хороший. Улыбается. Беско отмечает, что уже совсем рассвело, и дождь прекратился. Похоже, день будет неплохой. «Огарок лета» — короткая изумительная пора осени. Когда воздух недвижим и все, что не успело доцвести, дотянуться, дорасти, бросается наверстывать упущенное. Когда в ожидании грядущих холодов теплеет душа, отдаваясь последнему цветению.