И я там был - [45]

Был еще один более любопытный случай, правда, произошедший за кулисами, втайне от публики. На гастролях в Греции маски, естественно, говорили фразу «Представление сказки Карло Гоцци «Принцесса Турандот» начинается!!!» на греческом языке. Не помню, как звучала фраза целиком, но заканчивалась она словом «архизи».

Вернулись мы в Россию, начинается спектакль «Принцесса Турандот», и вдруг один из актеров за несколько секунд перед произнесением этой фразы, занервничал, заметался, забегал за кулисами и спрашивает всех: «Как «архизи» по-русски?»

Менялись страны, менялись люди, менялись восприятия, но материальная основа нашего гастрольного существования оставалась неизменной — консервы были нашей визитной карточкой по всему свету.

И в завершение этой продовольственной темы не могу не рассказать об одном примечательном эпизоде. Одно время мы объезжали сразу несколько стран немецкого региона. Последней была Австрия. Наши консервные запасы к этому времени заметно сократились, но еще оставалось достаточное количество. А по установившейся традиции, оставшиеся банки с консервами, чтобы не таскать с собой, мы размещали в ящиках с реквизитом.

Устроителем наших немецких гастролей был господин Баумгартнер. А он, надо сказать, чрезвычайно симпатизировал Юрию Яковлеву. И вот через какое-то время после нашего возвращения в Москву, Яковлеву приходит посылка от Баумгартнера — довольно внушительный, тяжелый, хорошо запечатанный пакет. Все были приятно удивлены и взволнованы поступком Баумгартнера. Особенно Шлез и ныне покойный Греков, мой неизменный партнер в «Двух веронцах». Ну и сам Яковлев, разумеется.

Собрались компанией распечатывать эту посылку. Яковлев говорит, что это, мол, не только мне, я не прочь поделиться с товарищами, и медленно, в предвкушении приятного сюрприза, открывает пакет. И когда он развернул последний слой бумаги, все увидели, до ломоты в суставах знакомые банки с консервами, сданные нами накануне отъезда в реквизит. А вскоре выяснилось, что эта плутовская проделка была организована Шлезом и Грековым.

Глава десятая

«Миссия в Кабуле». Поездка в Афганистан. Впечатления о кабульской уличной жизни. Наша киногруппа в Индии. Езда без правил. «Списанный» шофер. Экскурсия в «обезьяний» монастырь. Съемки эпизода «Царской охоты». Кормление слонов. Предсказатели. Долгий отлет из Индии. Я — «угонщик» самолета. Поездка на Филиппины. Ночевка в Сингапурском аэропорту. Манила. Матерщина без пошлины.

Сегодняшняя политическая ситуация в мире все чаще заставляет меня вспоминать о тех азиатских странах, в которых мне удалось побывать по разным поводам и, в частности, в связи со съемками фильма «Миссия в Кабуле». Снимали мы этот фильм в начале семидесятых годов в Афганистане и частично в Индии.

Афганистан сразу поразил нас своей первобытностью. Центральная улица Кабула, столицы Афганистана, тянется по глубокой лощине. А по ее краям взбегают вверх беспорядочно разбросанные по склонам гор дома, хижины, лачуги. Ничего подобного я раньше не видел. И только королевский дворец, гостиница, банк и еще с десяток других сооружений, расположенных в самом центре, представляли собой здания, впечатления о которых было соизмеримо с моими прежними впечатлениями о городской архитектуре. Главная улица Кабула внешне похожа на европейские, но жизнь на ней обставлена сугубо по-азиатски. Попав на нее, мы, по моему разумению, окунулись в типичный средневековый пейзаж.

Нас поселили в центре, в гостинице напротив банка. И я, из своего окна и просто на прогулках, мог наблюдать за внешними проявлениями жизни афганских горожан. Никаких автомобилей, основной транспорт — ослы, ишаки и мулы. И рикши на своих трехколесных велотележках. Часто роль грузового транспорта здесь исполняли афганцы с тачками. Чрезмерно груженую тачку обычно тянули два человека. А после разгрузки один из них садился на тачку, а другой впрягался в нее, и они продолжали свой путь в поисках новой работы, распевая какие-то песенки. Встречались здесь и люди, обмотанные веревками, которых я сначала принял за религиозных фанатиков. А потом увидел, как такой обмотанный веревками человек приходил к банку, ему на спину громоздили сейф, и он, веревками подстраховав свой груз от сползания, тащил его в заданном направлении. Так, видимо, осуществлялась у них инкассаторская перевозка, а точнее, переноска. Тут же, на улице, прямо на тротуаре, сидел человек с раскрытой книгой. К нему время от времени подходили люди, присаживались рядом, и они долго беседовали о чем-то. Как мне разъяснили, это адвокат давал советы своим бедным мимолетным клиентам. И то место, где он в данный момент располагался, являлось его адвокатской конторой. Чуть поодаль сидел другой человек и ловко орудовал ножницами или бритвой — так работал уличный кабульский цирюльник. И всюду тенями ходили женщины-столбики под паранджой, от которых я поначалу шарахался. Таким непривычным было для меня это зрелище.

Вся территория города изрыта арыками — это местный водопровод. Странно было смотреть, как один афганец пьет воду из арыка, в то время как выше по течению, другой — в нем же, режет и потрошит курицу. А еще выше истомившийся ишак справляет туда же свою нужду. А ведь водой из арыков пользуются и для умывания, и для готовки. И что характерно, все это делается просто, естественно, без малейшей брезгливости, без тени опасения за свое здоровье.