И все-таки море - [7]

Летом 1970 года я навестил М.В.Дятлова дома, он жил в новом здании во дворе общежития на 21-й линии. Привез ему в подарок свою книгу, где он выводился в эпизодах под именем Владимира Михайловича. И он, и его жена уже сильно болели, в комнате было темновато и затхло, он меня послушал полчасика и был очень тихим, грустным. Вскоре после той встречи он умер.

Среди наших учителей-воспитателей было немало ярких личностей. По-разному ярких. Прежде всего надо вспомнить декана судоводительского факультета Топельберга (плохо - забыл его имя!). Как будто по национальности был чуть ли не шотландцем, а в молодости еще и в анархистах состоял, что позже испортило ему карьеру. И внешность у него была шотландская или английская: строгий, без улыбки, в очках. Читал электронавигационные приборы, предмет знал блестяще. Не припомню, чтобы навредил кому-либо сильно. Звали мы декана коротко: "Топ".

Когда мы добрались до старших курсов, деканом стала Анна Ивановна Щетинина, одна из немногих капитанов-женщин в мире. Мне довелось даже немного поплавать под ее командованием - на практике летом 1949 года совершить рейс от Мурманска до Архангельска. Боцман парохода "Баскунчак", морячина еще с двадцатых годов, трепетал перед Анной Ивановной. Но в училище она не была чрезмерно суровой, а ко мне вообще отнеслась подчеркнуто внимательно и добро.

Владимир Владимирович Александровский - высокий, полный, большой диалектик. Вел теорию девиации, после я преподавал эту науку в Таллиннской мореходке. Лекции "Александрович" читал небрежно, между прочим, но знал дело хорошо. И с ним я встретился, уже сам будучи педагогом, приезжал он к нам председателем госкомиссии. Мы ему банкет организовали, в этих делах Владимир Владимирович был мастак и знаток. Написал неплохой учебник по навигации, лет десять по нему учили ребят... Да, в коротком промежутке, уже когда мы ушли из мореходки, В.В.Александровский возглавлял Академию морского транспорта учебное заведение для повышения квалификации больших начальников. Вот эта работа была для него - солидности, представительства в нем хватало.

Почему-то запомнился химик - профессор Сердюков. Наверное, потому, что его охмурила лаборантка кабинета химии, какой-то скандал случился.

Когда я пришел в Таллиннское училище, главным моим предметом стала мореходная астрономия (астронавигация, как ее называют на ВМФ). В ЛВМУ ее вел капитан 1 ранга Александр Петрович Гедримович, воспитанник Морского корпуса еще царских времен. В нем, как и в професорах Б.П.Хлюстине и А.П.Ющенко, тоже вышедших из Морского корпуса, присутствовала глубокая интеллигентность, и они казались несколько возвышающимися над нами. Да так и было - они ведь пришли из другого мира. Но все были прекрасными знатоками своего дела, специалистами высшего класса. И с милыми, забавными привычками, которые запоминаются всегда надолго. Александр Петрович любил и часто использовал такую приговорку: "Моряк должен быть шустрым, а не ЛОПУ..." И мы хором рявкали: "...ХОМ!!!" И еще у него к концу лекции на кончике носа зависала трогательная, вовсе не противная капелька...

Практику астрономии с третьего курса вел Б. И. Красавцев. О нем еще скажу. Когда я, работая над учебником, познакомился с ним поближе (даже в море пару раз ходили вместе), оценил тщательность, строгость в научных вопросах и делах с его стороны. От него имел много ценной помощи и горевал искренно, когда Борис Иванович так рано ушел из жизни.

Совсем не запомнились военные преподаватели, а у нас на курс милитаристской подготовки отводилось немало времени и внимания. Кавторанги и майоры, как потом и в ТМУ, читали лекции по конспектам, не отрываясь от тетради (так полагалось по методике военных кафедр), и это нам, естественно, не нравилось. Потому, видимо, придя в ТМУ, я дал себе зарок: не заглядывать в конспект. Есть такой преподавательский афоризм: учитель должен знать материал хотя бы на один урок раньше, чем ученики.

Елену Михайловну Кабировскую вспомнить надо обязательно. Должность звучная - флаг-секретарь начальника ЛВМУ. Знала в лицо и помнила фамилии сотен курсантов. Когда я через год, в январе 1947 года, пришел в приемную, спокойно приветствовала: "А, Титов, добрый день!" И всегда была готова помочь-протолкнуть курсантский рапорт побыстрее...

Получилось у меня, что все наши педагоги-лекторы были отличные специалисты. Почему же тогда, придя на флот, я обнаружил, что совершенно не имею практических навыков? Так как попал на пассажирский пароход сразу на две должности - III и IV помощников, понадобились два умения: печатать на машинке и считать на счетах. Этому нас не научили. Между прочим, лет двадцать в ТМУ мы пробивали через московское начальство право и время для обучения курсачей этим операциям. Так и не пробили. А мне помогло то, что плавал на Севере, архангелогородцы - моряки прирожденные, воспитывали меня деликатно и сурово, как щенка, которого швыряют в воду, чтобы плавать научился. Полагаю, то же почувствовали все мои друзья, связавшие свою судьбу с морем, и все они быстро и успешно преодолели эту преграду. Иначе бы не пребывали в капитанских должностях по 20-30 лет.