И все они — создания природы - [106]

— Опять навещает мусорные баки, как я погляжу!

— Да. Чуть не каждый день. Несколько жестянок я сумела сама с него снять. И с горки опять катается! — Она блаженно засмеялась.

Я вытащил из кармана стетоскоп и прослушал его легкие. Кое-где легкие хрипы, но шарманка умолкла.

Присев на край стола, я оглядывал могучего пса и не мог до конца поверить в свершившееся чудо. К нему вернулась вся прежняя жизнерадостность, пасть расползалась в задорной усмешке, а в окно вливались солнечные лучи, золотя и без того золотую шерсть.

— Но почему, мистер Хэрриот? — спросила миссис Уэстби. — Что произошло? Отчего ему стало лучше?

— Vis medicatrix naturae, — ответил я с благоговением.

— Простите?

— Целительная сила природы. Никакой ветеринар не может с ней соперничать, если уж она вступает в действие.

— Ах, так. И предсказать заранее вы не можете?

— Нет.

Мы помолчали, поглаживая Брэнди по голове, ушам и спине.

— Да, кстати, — заговорил я, — интерес к синим джинсам тоже вернулся?

— Еще как! Они сейчас ждут в стиральной машине. Выпачканы в глине сверху донизу. Такое счастье!

35

10 августа 1963 года

Не успел я смежить вежды в гостинице над Босфором, как меня разбудил коридорный. Сквозь оконце на уровне тротуара прямо мне в глаза били солнечные лучи.

После завтрака тот же мини-автобус промчал нас по берегу пролива и через город, так что мне удалось еще раз мельком взглянуть на его чудеса. А я-то надеялся посвятить долгие часы неторопливому знакомству с такими жемчужинами Стамбула, как Святая София, Голубая мечеть, и еще многими-многими… Но, быть может, в другой раз.

В аэропорту царила обычная суета. Один за другим взлетали самолеты и тонули в голубой небесной дали, но наш «Геракл» стоял в одиночестве, огромный, видавший виды, с закопченным крылом, с бесполезным мотором. Мне почудилось в нем что-то зловещее. Однако Эд, Дейв и Карл направились к нему, сунув руки в карманы и весело насвистывая.

Я бросился в кассу английской авиалинии, увидел за столом молодого румяного англичанина в знакомой форме, и у меня гора с плеч свалилась.

— Чем могу служить, сэр? — осведомился он с любезной улыбкой.

Я взмахнул чековой книжкой.

— Мне нужны три билета до Лондона. Если можно, на ближайший рейс.

— Вы хотите оплатить чеком?

— Да, пожалуйста.

— Извините, но чеков частных лиц мы не принимаем.

— Как?!

— Мне очень жаль, но таковы правила. — Он все еще любезно улыбался.

— Но… мы в безвыходном положении! — И я коротко обрисовал ему ситуацию.

Он сочувственно покивал.

— Я был бы рад помочь, но не имею права.

Он остался тверд, несмотря на все мои уговоры. Когда он на минуту отлучился, я обратился к другому кассиру, но получил тот же ответ.

Я уныло побрел к моим друзьям в зал ожидания. Они разговаривали с капитаном и дурную новость приняли на удивление спокойно, а если и подумали, что я абсолютная бестолочь, то сумели прекрасно замаскировать свои чувства.

Мы все посмотрели на капитана.

— На вашем месте, — сказал он, — я бы обратился к английскому консулу.

— Вы когда-нибудь имели дело с консулами? — спросил я у фермеров.

Оба помотали головой.

— Ну и я нет. И не представляю себе, как в консульстве отнесутся к нашим затруднениям. Обязательно ли нас отправят домой?

— Ну, конечно!

Капитан ободряюще мне улыбнулся.

— Я практически уверен, что все будет улажено.

— Практически, но не абсолютно?

Капитан погладил бороду.

— Видите ли, мистер Хэрриот, я, как и вы, сам никогда с консулами дела не имел.

— Когда вы вылетаете?

— Через полчаса.

Я с дрожью представил себе, как мы трое возвращаемся в аэропорт, бесславно изгнанные из консульства, без гроша в кармане, а «Геракла» давно и след простыл.

— Послушайте, капитан, — сказал я умоляюще, — вы ведь единственная наша связь с родиной. А из Копенгагена вы могли бы отправить нас в Лондон?

Он внимательно посмотрел на меня.

— Ну, разумеется. Там ведь наша центральная контора. Но стоит ли вам так рисковать?

— А, пустяки! Как по-вашему, ребята?

Оба энергично закивали.

— Летим, — сказал Джо. — Меня дела дома ждут.

— Но вы отдаете себе отчет, что опасность довольно велика?

— Уж вы-то нас туда доставите, капитан, — ухмыльнулся Джо. — Тут и думать нечего.

Он выразил вслух мои собственные мысли. Капитан Берч внушал доверие.

— Ну, хорошо, раз уж вы так решили. Но, боюсь, вам придется подписать документ, который я оставлю здесь, в Стамбуле. Сейчас я его составлю. Как я вам уже объяснил, самолет находится в аварийном состоянии. Ваша подпись подтвердит, что вы об этом знали и, следовательно, отказалась от права на какую бы то ни было компенсацию, если произойдет худшее. — Он еще раз обвел нас внимательным взглядом. — Подчеркиваю, если вы сегодня погибнете, ваши близкие не получат ничего, даже страховки.

Мне кажется, мы все поперхнулись, и наступило длительное молчание. Прервал его против обыкновения Ноэль, повторив слова своего друга:

— А вы нас туда доставите, капитан!

Теперь задним числом я понимаю, что вели мы себя, как кретины. Ведь опасность-то была вовсе не воображаемой.

И капитан дал нам здравый совет. Лучше бы мы обратились к английскому консулу! Сколько раз за последние десятилетия читал я в газетах, как консул благополучно отправлял домой футбольных болельщиков, которые, напившись после игры с радости или горя, опаздывали на зафрахтованный самолет. А ведь мы оказались в нашем безвыходном положении не по своей вине! Да, мы сваляли порядочного дурака, особенно я. Оправдание у меня есть только одно: мы все трое были замучены вереницей мелких неудач, провели ночь почти без сна и утратили способность ясно соображать. Перед нами была соломинка, пусть гнилая, и мы за нее уцепились.