И восстанет мгла. Восьмидесятые - [49]

— Завтра после уроков мы с ними драться будем за школой в лесу. Со всеми, — жестко провозгласил Герасимов, по-взрослому крепко сжимая детские кулачки. — Их больше, но они нас не замочат. За нас будут еще «бэшки» из двухэтажек. Рабоченские об этом не знают — не говори никому.

— Не скажу, — пообещал Алеша. — А с кем я буду драться?

— А ты умеешь? — деловито оценивая его взглядом, спросил Вовик.

— Не знаю, я не дрался еще, — робко ответил тот.

— Ну, тогда будешь помогать кому-нибудь из наших, — снисходительно распорядился опытный боец-верховод.

Алеша ничего не сказал дома о предстоящем значимом событии, хотя все время думал о нем. Он решил, что попытается кого-нибудь из «рабоченских» крепко, изо всех сил схватить и повалить, держать его запястья на земле, сидя сверху, и заставить сказать «сдаюсь».

Глава 31

На следующий день, едва зазвенел, опасливо задребезжал с напряжением ожидавшийся звонок с завершающего урока, мальчики, насилу досидев до конца, незаметно, со значением переглядываясь друг с другом, выходили из класса вслед за Вовиком, норовя держать дистанцию и не выдать умыслов ни «рабоченским», ни учительнице, ни дежурной по раздевалке.

Выйдя по одному из здания школы, они гуськом потянулись к калитке в ограждении школьной территории, что вела прямиком в лесопосадки.

Молодые малорослые сосны еще не успели перевоплотиться в стройных красавиц, ровными голыми медными стволами подпирающих небо, их раскидистые пушистые ветви росли плотной стеной почти до земли, надежно скрывая от посторонних глаз все, что творилось в чаще каких-то пару метров вглубь. Но в дебрях попадались укромные поляны, на одну из которых по уговору и вышли ребята из Алешиного класса. Вместе с Вовиком их было всего семеро.

«Значит, против нас будет двенадцать», — быстро и озабоченно подсчитал в уме Панаров.

Однако на лесной прогалине их поджидали не «рабоченские», а бравые союзники из первого «Б» — человек десять.

— Ну, и где ваши пидарасы? — выступил вперед очень крупный и невероятно высокий мальчик — на голову выше любого из его окружения, с достоинством и безмятежной уверенностью в своих силах обратившись ровно к Вовику.

— Сейчас придут, мы раньше из класса вышли, — ответил тот, критично оглядывая свое малочисленное по сравнению с союзным войско.

— Обосрались они, не придут, — авторитетно заключил грозный верзила, предводитель союзников. — Послали, поди, втихаря на разведку одного сюда, он нас увидал — предупредил их.

Потоптавшись в ожидании на тенистой полянке минут пять и не увидев, не высмотрев по сторонам обескураженного противника, ребята быстро заскучали.

— Гер, а они далеко живут? — приняв какое-то решение, поинтересовался у Герасимова юный великан, на которого с восхищением поглядывал снизу Алеша.

— Колян, да на рабочем где-то — далеко, — неуверенно протянул тот.

— А какой дорогой домой из школы ходят, знает кто? — громовым гласом вопросил Коля у ребят, окинув взором свысока всю честную компанию.

— Я знаю, — с готовностью отозвался востроглазый Серый, сидевший за партой позади Алеши, щуплый, но задиристый и бойкий, какими бывают сыновья неблагополучных матерей-одиночек, из двухэтажек.

— Если живут далеко, домой пошли пешком, то мы их догоним, если побежим, — рассудительно заключил Колян. — Попробуем, Гер?

— Побежали! — радостно согласился воинственно, по-боевому настроенный Герасимов, и вся разношерстная команда резво помчалась вдоль ровной кромки лесопосадок в сторону широкого дикого поля, вольно раскинувшегося до самого небосклона направо от крепостью возвышавшейся школы.

Бежать пришлось долго, тяжелый ранец на плечах мерно подпрыгивал и разноголосо бренчал содержимым: деревянным пеналом, пластмассовыми линейкой и треугольником, счетными палочками в футляре, цветными карандашами в картонной коробке.

Казалось, бескрайнему полю нет конца. По правую руку вдалеке едва виднелся лимонно-желтый «кукурузник», АН-2, неподвижно стоявший на травяной взлетной полосе. Школа и лесопосадки скрылись за горизонтом, в послеполуденной сентябрьской тиши умирающих диких злаков раздавались только глухой, нестройный топот ног, ритмичное потряхивание ранцев и изнуренное, сосредоточенное дыхание еще непривычных к долгим забегам юных преследователей.

Алеша размышлял на бегу, что никогда в жизни не бывал в этой необъятной стороне и может не найти сам дорогу обратно, ежели упорная, затянувшаяся гоньба продлится.

Серый обернулся на бегу и бодро предупредил: «Смотрите под ноги — здесь гадюки водятся, я сам видел».

Это немаловажное известие слегка остудило боевой настрой бегущих, и цепь стала постепенно растягиваться. Менее настойчивые уже подумывали остановиться и благоразумно повернуть обратно.

По-летнему жесткий белесый зной первой сентябрьской недели заставлял обливаться горячим потом в плотной темно-синей школьной форме. Лица мальчишек раскраснелись от полдневного жара и блестели испариной.

— Вон они, суки! — с торжеством заорал вдруг Колян, указывая вперед правой и призывно размахивая отставшим левой рукой.

Вовик пронзительно и протяжно свистнул.

Тут и Алеша наконец увидел, что вдалеке вырисовалась группа из дюжины ребят с портфелями за плечами, которые, не спеша и беззаботно рассыпавшись по полю, возвращались домой из школы. заслышав боевой клич за спиной, они оторопело остановились, быстренько скучковались, через пару секунд дрогнули и, сломя голову, задали стрекача, побежали наутек от более многочисленного неприятеля.