И Вам того же вдвойне - [2]

- В отличие от Форда мы не можем себе позволить основать фонд и раздавать премии и субсидии. Нас неправильно поймут. По той же причине не строим детские городки и не боремся с загрязнением окружающей среды. Мы не можем даже возвести плотину в Азии, чтобы кто-нибудь не усомнился в наших мотивах.

- Нелегко вам,- посочувствовал Эдельстайн.

- Тем не менее это нас не обескураживает. Время от времени, когда дела идут неплохо, мы по мере сил подбрасываем избранным потенциальным клиентам скромное вознаграждение.

- Клиентам? Так вы считаете меня клиентом?

- Ну, никто не называл вас пока грешником,- возразил Ситвелл.- Я сказал "потенциальным".

- Понятно... А что это за вознаграждение?

- Три желания,- быстро ответил Ситвелл.

- Погодите, дайте разобраться. Если я правильно понял, я могу высказать три любых желания? Без всякой платы и без всяких предварительных условий?

- Условие есть.

- Так я и знал,- горько усмехнулся Эдельстайн.

- Оно очень простое. Чего бы вы ни пожелали себе, ваш злейший враг получит то же самое в двойном размере.

На миг Эдельстайн задумался.

- То есть если я попрошу миллион...

- Ваш злейший враг получит два миллиона.

- А если я пожелаю пневмонию?

- Он сляжет с двусторонней пневмонией.

Эдельстайн поджал губы й покачал головой.

- Конечно, это не мое дело, но не кажется ли вам, что вы, ставя подобные условия, рискуете пробудить в клиенте самые низменные свойства человеческой натуры?

- Мы действительно рискуем, мистер Эдельстайн, но риск этот основан на двух предпосылках и тонком расчете. Условие, которое мы ставим,- это тщательно продуманный психологический способ поддержания гомеостаза с обратной связью.

- Простите, не вполне понимаю...

- Иными словами, оно сдерживает неограниченную в противном случае силу желаний. Ведь чем-то надо их ограничивать, не так ли?

- Представляю. А вторая предпосылка?

- Я полагал, вы и сами догадаетесь.- Губы Ситвелла сложились в подобие улыбки на мгновение обнажив два ряда поразительно белых зубов.- Для нас важно, чтобы клиент не усомнился, что имеет дело с подлинным адским продуктом.

- Ясно,- кивнул Эдельстайн.- В принципе я согласен. Но прошу дать мне время подумать.

- В вашем распоряжении тридцать дней.- Ситвелл встал с кресла.Когда задумаете желание, произнесите его вслух - громко и четко. Остальное - моя забота.

Он направился к двери.

- Минутку,- остановил его Эдельстайн.- У меня еще один вопрос.'

- Слушаю,- учтиво промолвил Ситвелл.

- Дело в том, что у меня, к сожалению, нет злейшего врага. Боюсь, у меня вообще нет врагов.

Ситвелл выпучил глаза и дико расхохотался.

- Ну вы и весельчак,- выдавил он потом, утирая слезы розовым платком.- У него нет врагов! А ваш кузен Сеймур, которому вы отказались ссудить пятьсот долларов на приобретение собственной химчистки? Он что, после этого воспылал к вам нежной любовью?

- Про Сеймура я не подумал,- признался Эдельстайн.

- А миссис Абершам, которая плюется при упоминании вашего имени, поскольку вы не взяли в жены ее дочь Марджори? Она же готова глаза вам выцарапать. А Том Кассиди, который спит и видит, как подстережет вас в темном закоулке... Эй, что с вами?

Побледневший Эдельстайн откинулся на спинку дивана, судорожно стиснув пальцы.

- Никогда бы не подумал,- прошептал он.

- Пустяки, заурядная история,- попытался утешить его Ситвелл.- Не расстраивайтесь, полдюжины смертельных врагов - ерунда. Поверьте моему опыту - это гораздо меньше среднестатистической нормы.

- Кто еще?- тяжело пыхтя, спросил Эдельстайн.

- С вашего позволения, я не отвечу.- Ситвелл слегка поклонился.Накалять страсти не в наших интересах.

- Но должен же я знать, кто мой злейший враг!- настаивал Эдельстайн.- Кассиди?

Ситвелл отрицательно помотал головой.

- Кассиди - слегка чокнутый, но совершенно безобидный малый. Он и мухи не тронет, помяните мое слово. Вашего злейшего врага зовут Эдвард Самюэль Манович.

- Вы уверены?- Эдельстайн вытаращил глаза.- Манович мой закадычный друг!

- И ваш злейший враг,- терпеливо повторил Ситвелл.- Обычное дело. До свидания, мистер Эдельстайн. Не прогадайте с желаниями!

- Постойте!- крикнул Эдельстайн. В голове его крутился целый рой вопросов, но от смятения он задал такой:

- Чем объяснить, что ад настолько переполнен?

- Бесконечен лишь рай,- уклончиво ответил Ситвелл.

- Откуда у вас такие сведения?

- Мы их дочерняя фирма,- пояснил гонец Сатаны.- Извините, но у меня нет времени. Удачи вам, мистер Эдельстайн.

Он поклонился, и вышел сквозь запертую дверь.

Полчаса Эдельстайн сидел ошарашенный. Эдвард Манович - его злейший враг?! Это не укладывалось в голове. Нелепость! Наверняка секретные службы ада допустили промашку. Он знает Мановича много лет, видится с ним почти каждый день, играет в шахматы и кункен... Они вместе ходят на прогулки, в кино, раз в неделю ужинают.

Конечно, иногда Мановичу изменяет чувство такта.

Порой он позволяет себе грубые и оскорбительные высказывания.

Случалось, и не единожды, что он поступал откровенно по-хамски.

А бывало... Эдельстайн прервал поток воспоминаний. Чувствовал - еще чуть-чуть, и он просто возненавидит Мановича.