И.В.С. - [22]
Так закалялась власть. Савва, я уложился?
А вот теперь, морда, я тебе вопрос задам. Я — власть?
С 29-го ноября я в новом бюро ЦК, вместе с Лениным, Свердловым и Троцким. Имеем право единолично принимать экстренные решения, правда, с обязательным привлечением всех членов ЦК, находящихся в Смольном. Ну, и? Все мои решения должны утверждаться сверху, согласовываться с политикой партии. А она такая, что… Когда Ленин рядом, то и вообще вопросов нет, у кого власть. А в его отсутствие все, что в Смольном, на вороту виснет — в бесконечных согласованиях, как бы чего не вышло, не прогневить бы вождя. Назначен отвечающим за все при минимуме возможности что-либо изменить. Но — информация идет потоком и это плюс.
С 23 декабря утвержден ЦК и.о. председателя Совнаркома, замещал Ильича. Слышишь, поросенок, кто тебе воблу носит? Экс-глава страны, министр и член Политбюро. К самому Ленину — без вызова — только я и Троцкий в кабинет зайти можем! Свердлов под дверью трется, пока не позовут, со всем своим ВЦИКом. Дурак ты, Савка, зря мурчишь, наивная ты головенка.
Так вот. Никакая я не власть. Ноль самостоятельности, все только в проложенном русле. Так Ильич меня флажками обставил. Или действую по заявленным правилам, или выбываю из игры. Без партии я — никто, а, точнее, — без Ленина, партия же поддерживает вождя. А вождь!.. Нет, вождь — не шпион. Вождь наймит! У вождя совпали цели с намерениями германского генштаба и он взял деньги за предложенную работу. Отрабатывает. Оба ненавидят Россию,… нет, не так: оба равнодушны к проблемам России, до смерти равнодушны. Про генштаб, конечно, это мои домыслы, а Ильич своих чувств особо не скрывает. Как это он сказал-то:
— Для меня Россия — это случайная территория, где мы пока находимся. Нам нужны — прежде всего, более или менее прочный кров, а затем — деньги, как можно больше денег. Для того чтобы получить денежки, мы не только оберем, но и распродадим ее оптом и в розницу.
Один на один сказал, к делу не подошьешь. И мое постоянное, непонятное упрямство в вопросах, касающихся сохранения территориальной целостности страны и жизней наших сограждан, его все больше настораживает. Классовое самосознание у выращенного им индивидуума должно быть выше частных государственных интересов. Соглашаюсь, но спорю слишком часто. Похоже, что мой предшественник этим не грешил. Все чаще поднимаю лапу на хозяина, заманал его объяснениями. Пока пряниками кормит — карьера растет, как на дрожжах, доверие мне демонстрирует. Но демонстрирует так, что за самостоятельного политического деятеля никто меня не держит. Не будет самого — и пойду я ко дну, пуская пузыри. Троцкий меня просто грохнет, всех постреляет, кто рядом с Ильичом болтался. Единокровных не пожалеет. До чего же пакостный путь я выбрал.
Не по Сеньке шапка: не справляюсь я с политической игрой и опыт Чингисхана мне не помогает. Никакой команды собрать не смог, нет у меня своей идеологии, на базе которой в теперешние времена можно призвать единомышленников. Да и какие единомышленники, здесь каждый сам за себя, все карьеру строят. А моя идеология — спасение Отчизны — ну совсем не популярна, стыдно такое и сказать при здешнем интернационале. Шовинизм — так, кажется, это называется. Имперскость. Пока не обзывали, но и не подставлялся. Похоже, запорол я свою миссию, с самого начала запорол, и не проверить — не помню ничего, и не поправить уже. Что-то часто я матросскому коту стал передачки носить, нельзя мне в депрессняк впадать. Бороться, до последнего, пусть — без надежды, но никогда я не признаю поражения своей страны. Пока жив.
— Ыыы о-о-о ее-а…
Это, кажется, он за борт ее бросает в набежавшую волну?
Нет, так не пойдет.
Мой голос легко овладел пьяными массами и хорошая песня заполнила каморку папы Карло. За что люблю матроса — быстро схватывает, вне зависимости от глубины состояния. Теперь, до следующего полстакана, тонкая лиричная мелодия Сулико будет нашим местным гимном. Неплохой у Федотыча слух, тональность выдерживает. Баритон, ему бы учиться. Хорошо, что слова никогда не запомнит. Это моя Сулико, не надо никому ее слышать. Хулан…
С самого начала костью в горле встала Декларация прав народов. Воодушевленный победой над Красновым, Ильич продолжил запланированную серию разрушающих страну декретов. Господи, как не хотелось писать, как выкручивался, пытался хоть что-то изменить в надвигающейся неотвратимости. Забыть. Промолчать. Свобода — она ж для всех свобода, раз объявили — и для личностей, и для наций, хошь декларируй ее, хошь нет. Сколько не бился, но за двумя подписями — моей и Ильича пришлось распустить народ по самоопределению. Тема старая, много раз обсуждаемая и до моего вселения. Продекларирована вождем, моя подпись — только по должности. Я могу признать за нацией право отделиться, но это еще не значит, что я обязан это сделать. А этим только дай. Везде сидят местечковые князья — беззаветные борцы с прогнившим режимом, всю жизнь тайно радевшие о национальных интересах своих подданных, которые тут же начинают образовывать новую страну на землях своего малочисленного народца, мечтая править тем, что удалось оторвать. На жизнь хватит, даже — если лет на двадцать жизнь растянется.
Аннотация:Трое друзей из 2008 года незаметно для себя оказались в мире, где царит раннее средневековье. ГГ не пытается выжить любой ценой, а ломает обстоятельства под себя. Характер — это судьба. А судьба ГГ — править миром. Как и почему наш современник становится легендой мировой истории, об этом эта книга, рассказанная им самим.Ты успешный бизнесмен, у тебя куча друзей, все великолепно. А если ты, такой реальный и трезвомыслящий, вдруг попадешь из привычной городской суеты на другую планету, в другой мир — мир кочевников? Голый и … То — что? Такая судьба? Робинзон Крузо в окружении конных Пятниц.
Бывший офицер-афганец, а ныне бизнесмен Сергей Томчин решил отдохнуть в компании старого армейского друга Юры и егеря дяди Коли, которого когда-то спас от бандитов. Карельские леса, озера, рыбалка – что может быть лучше? Но, решив прогуляться перед сном, трое друзей неожиданно для себя заблудились. Пришлось ночевать под открытым небом. А утром выяснилось, что они очутились… в степи! И даже немалый боевой опыт Сергея оказался бесполезным, когда на них навалились низкорослые, странно одетые люди, вооруженные ножами.
Захотелось написать что-то жизнеутверждающее, светлое, про дружбу и любовь. А чтобы был драйв - замутил историческое попаданство. Погулять по Европе накануне наполеоновских войн, посмотреть, как оно там, если нашими глазами... С главным героем - аристократом, чтоб красиво, чтоб прочувствовать. Побегать, повоевать, пообщаться с историческими персонажами. Попытался фантастику слить с реальностью, по возможности - без роялей в кустах и шапкозакидательства. Для начала парень проснется хомяком. Интересные были времена..
Иван вспомнил своё прошлое, заплатив за это страшную цену. Но личная трагедия меркнет на фоне вторжения демонов Преисподней. Получится ли у опаленной Адом души отразить нападение или хотя бы спасти близких людей от страшной участи? Примечания автора: Второй том цикла Опаленный Адом. Первый (18+): https://author.today/work/133229.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Действие историко-фантастического романа «Последний подарок Потёмкина» переносит читателя в разные исторические эпохи. Ленинградский подросток становится свидетелем ночного тарана немецкого бомбардировщика летчиком-героем Севастьяновым над блокадным Ленинградом в ноябре 1941 года. Удивительным образом он оказывается в Таврическом дворце, где князь Потёмкин готовится к своему последнему балу в Северной столице в честь взятия крепости Измаил. Многоплановая панорама позволяет читателю пообщаться с историческими персонажами того времени: княгиней Дашковой, поэтом Державиным, атаманом Головатым, надворным советником Цейтлиным, а также с таинственной ижорской колдуньей-нойдой и загадочной левреткой императрицы – Изидой.
Он был обычным японским школьником… австралийским студентом. Сдал экзамены, готовился получить диплом, сделать предложение любимой девушке и начать долгие и мучительные поиски работы, но в какой-то момент что-то пошло не так. И снова — могущественные империи и древние дворянские роды, владеющие силой, что сродни с магией, только сейчас уже не до балов и вальсов. А он — один. И он даже не князь.
История Хенга, сотника Ханьской империи эпохи Древнего мира, начавшего жизненный путь крестьянином. Хенг не подозревает о своих скрытых способностях, но однажды становится одним из участников большой Игры под названием «Останется только один». Но не всё просто и очевидно. Обычный житель Древнего мира поверил бы в стандартную байку для новых Игроков, но не двуживущий — редкий участник Игры. Он докапывается до правды и не собирается играть по правилам Игры, но на его мнение всем фиолетово…
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев видел сны о жизни чародея Костóнтиса. В один из дней маг оказался в другом мире, а сам Михаил вынужден был принять управление телом на себя. С тех пор его звали Мих-Костóнтис. Вселенец в попаданце оказался на иной планете, где люди до сих пор воевали холодным оружием. Тут имелись порталы, через которые иногда приходили демоны. Для того чтобы выжить в непростых условиях, Михаилу пришлось вспомнить то, чему его учил постановщик трюков каскадеров и не только он…