И упало Слово - [25]

Кресел было только три, но Тагор вытащил из шкафа мягкие коврики и все с комфортом расположились на них.

— Внимание, — провозгласил Тагор! — играем пять на пять, но у нас — один новичок!

— Четыре на четыре, — сказала вдруг Анна, — Пусть Корчак первый раз только смотрит, так он лучше усвоит правила. Тем более, по мне, так смотреть интереснее, чем играть.

— Но женщин — пять, — возразил Стар.

— Я тоже не буду играть. Корчак будет смотреть игру, а я буду смотреть на Корчака. Подглядывать за подглядывающим — самое интересное. Буду объяснять ему правила по ходу дела.

Рабиндранат Тагор, достал из кулбара одну из бутылок шампанского и ловким движением сорвал обертку с горлышка. Раздался хлопок.

— Пейте, — сказала Анна, — это не то же самое, что гнусный лагерный самогон, но не переусердствуйте, это очень коварный напиток.

Напиток напоминал содовую и был очень приятен на вкус. Опьянения не последовало, но Ян ощутил, что все стеснение, сковывающее его, улетучилось. Его больше не смущали откровенные разговоры и намеки, звучащие вокруг.

Им с Анной предоставили в распоряжение два кресла, «как зрителям».

Анна стала объяснять правила игры. Кидаются четыре кубика с нанесенными на грани цифрами. Первая пара кубиков определяет случайным образом пару, которая будет в игре: мужчину и женщину. Между ними по условиям игры должно произойти «нечто». Это «нечто» — «всегда довольно невинно, но всегда очень возбуждающе», — пояснила Анна.

Вторая пара кубиков, определяет задание, какое именно «нечто» должна сделать пара.

Однако «нечто» в одетом виде не получится. Поэтому игра делится на два этапа — на раздевание, и на собственно игру. На первом этапе, если какой-то предмет одежды мешает совершить «нечто», обладатель должен этот предмет снять, после чего ход переходит к следующей паре. И так до тех пор, пока не останется предметов одежды, мешающих делать «нечто».

Раздевание — самое интересное, — пояснила Анна. Потому что, когда все уже разделись, то «мозги уже ни у кого не включаются». А на этапе раздевания, существуют тактики и стратегии, хитрые уловки и приемы, позволяющие остаться одетым, когда другие уже разделись.

— Зачем? — удивился Корчак.

—  Кто первый останется без одежды, тот на следующую игру «проставляется», всё шампанское за его счет.

— И вместо кого я сегодня выставил шампанское? — поинтересовался Корчак.

— Вместо меня. Но не жмотничайте, это тоже традиция, новичок — проставляется всегда.

Этап раздевания был веселым. Кто только как не ухищрялся: Многие надели несколько слоев одежды. Существовали правила. Например, два одинаковых предмета одежды один поверх другого были запрещены. Периодически возникал смех и шутливые споры. Бюстгальтер на мужчине считается? А шорты под юбкой? Кулон и бусы — это два разных предмета одежды? Вообще не предмет? Все эти шутки очевидно были частью ритуала.

— Смотрите, вам не кажется, что Шарлота нарочно проигрывает?

Действительно, на Шарлоте оставались одни трусики. И она вновь проиграла.

Все заиграли на губах какой-то марш, изображая оркестр. Шарлота вскочила на свободное кресло и исполнила изящный танец, постепенно снимая трусики, которые стала потом раскручивать над головой. Это было красиво. И вдруг Шарлота развернулась и швырнула трусики прямо в лицо Корчаку. Он опешил, но раздавшиеся аплодисменты показали, что так и должно быть.

— Вас выбрали, и вы принимаете у себя в комнате следующую игру, — прокомментировала Анна, — забирайте и прячьте их в карман, это ваш трофей.

Корчак так и сделал под общий смех.

Шарлота спрыгнула и расположилась сзади за креслом Корчака. Меж тем, следующая пара была видимо уже достаточно обнажена, чтобы сделать это самое «нечто».

— Начинается, — прошептала Шарлота.

То, что происходило перед ними, было довольно далеко от «невинного, но возбуждающего», обещанного Анной. «Невинностью» тут и не пахло. Корчак испытал неловкость, ему казалось, что все сейчас провалятся под землю от стыда. Но нет, ничего подобного, все с жадностью смотрели на происходящее безобразие, и Корчак постепенно подался общему возбуждению.

Внезапно, его кресло покосилось, это Шарлотта вскочила коленями на подлокотник и потянулась, опершись о его плечи, чтобы лучше видеть. Ее грудь коснулась его щеки.

Ян потерял голову. Он сам не понял, как это произошло. Поднырнув под грудь Шарлоты, он взвалил ее на плечи, и быстро понес в свою комнату.

Вслед ему раздалось восторженное улюлюканье.

Корчак ногой захлопнул за собой дверь, подцепил локтем рычаг, и швырнул Шарлотту через голову на опустившуюся кровать. В полете она закричала, но это был крик не страха, а восторга.

Глава 11. Это блаженное «Где-то»

Этой ночью он впервые узнал, что существуют «стихи».

Шарлотта ушла под утро.

«Нельзя вместе проводить всю ночь целиком, это сочтут за привязанность», — пояснила она.

Но что это, если не «привязанность», — то что произошло между ними. Он испытал невероятное наслаждение, недоступное в прежней лагерной жизни, а потом они проговорили всю ночь. Это было намного большее, чем «просто разговор».

И уже под утро, когда между ними было сказано очень многое, она шепнула ему: