И тринадцать белых карликов - [29]

– М… попробуйте… – неуверенно отозвался тот.

– Тут капитан давеча рассказывал, что при комплектации «Небесных Андроидов» им пересаживают сознание, выращенное в антропоморфных моделях, вроде той, что у капитана. С кораблями дело обстоит так же?

– Почему вы считаете этот вопрос личным? – тихо спросил Двенадцатый.

– Если бы речь зашла о пересадке моего сознания, я бы посчитала этот вопрос личным, – отозвалась писательница. – Так могу я получить ответ?

– Видите ли, мэм… – медленно отозвался Двенадцатый. – Для управления крупным межпланетным кораблем и его шаттлами не нужна ни мелкая, ни крупная моторика, зато желательно наличие достаточно сложных комплексов психических реакций, поэтому сознание кораблям пересаживают уже после полного формирования личности. Тут, правда, есть небольшая проблема: связь между телом-донором и психикой к этому времени уже полностью формируется, так что совершенно разделить их невозможно. Другими словами, пока я управляю кораблем, мое тело находится в гибернации. Иногда меня даже выпускают погулять. Редко, правда…

И была в этом всем какая-то глухая безотчетная тоска – ощущение дискомфорта, который пытаешься скрыть даже от себя самого…

Ада невольно прижала кончики пальцев к бровям и тяжело опустилась на краешек кровати.

– Ох, Двенадцатый… – почти простонала она. – Должно быть, это непростая работа…

– Что случилась, мэм? – Писательница почти кожей чувствовала его досаду. – Вам меня жаль? Право же, зря… Конечно, моя работа требует определенной квалификации, но и тех, кто может ее выполнять, гораздо меньше, чем кораблей, которые в них нуждаются. Так что, по сравнению с другими киборгами, у меня достаточно привилегированное положение, и я могу позволить себе многие выходки…

«Но не можешь сидеть в уютном кресле и попивать кофе…» – тихо подумала Ада.

– Я действительно восхищаюсь вами… – совершенно искренне выдохнула она. – У вас очень сильная личность… у вас и у капитана тоже… – «Пройти через все это и сохранить волю к жизни…» – одновременно думала она. – На самом деле я почти завидую…

В тот же самый миг у нее возникло странное чувство, словно поток ветра подхватил ее и поднял к потолку. И уже через секунду она собственными глазами видела каюту и слышала ее собственными ушами, и, в то же самое время она видела слышала и чувствовала весь корабль и всех, кто в нем находится. Вот Марго в ужасе взирает на ее спину широко открытыми глазами. Вот Серж дрыхнет в своей каюте, прикрыв лицо старым порножурлалом. Вот капитан вскочил с кресла в своем кабинете. Вот еще одиннадцать парней с беспокойством следят за происходящим… Но зрительные образы оставшихся членов «черной команды» были какими-то нечеткими. Кажется, восприятие происходящего кораблем несколько отличалось. И информация обретала четкую форму лишь в том случае, когда в ее собственном сознании находились зрительные и сенсорные аналогии.

И вместе с этим у нее было ощущение, будто ее осыпают ласками. Это было похоже одновременно и на поглаживание, и на обнюхиванье, и на легкий ветерок, и на прикосновение крыльев бабочки, и на щекотку, но в действительности ни на что не было похоже. Просто Ада нутром чуяла, что должна подбирать аналогии, доступные ее обычному сознанию, или потеряет связь с телом.

И все же в этих ласках было что-то знакомое. Похожее чувство возникало, когда Джейк в былые дни касался ее кончиком носа. Он почему-то все время тянулся к ней носом, особенно незадолго до несчастного случая. В этом робком жесте всегда было столько нежности, боли и страха… Однако на этот раз это не был Джейк, это был корабль.

– Послушай, Двенадцатый! – голос капитана доносился до нее словно сквозь массивную водную толщу. – Я все понимаю: у тебя пубертатный возраст, тебе тяжело, но это уже слишком – отпусти ее немедленно! Это приказ!

– В чем дело, капитан? – в ответе корабля чувствовалась злая насмешка, смешанная с отчаянием. – Вы все равно хотите заставить ее синхронизироваться с СУ Так пусть сначала сделает со мной – опыт сократит риски!

Фраза «сделает это» была произнесена с такой интонацией, словно Двенадцатый видит в синхронизации разновидность любовной игры. В то же время отчаяние мальчишки, загнанного в ситуацию, когда даже собственное тело чувствуешь с трудом, полоснуло Аду словно ножом. Он определенно уже был готов вцепиться в каждого, кто протянет к нему руку. Она сосредоточилась и постаралась смоделировать прикосновение, которыми тот так лихорадочно одаривал ее сознание.

Попытка получилась удачной. Двенадцатый перестал суетиться и даже как-то весь подобрался, прислушиваясь к своим ощущениям, и затем снова коснулся писательницы, уже куда более осознанно и нерешительно. Ада снова ответила. Следующее прикосновение корабля было глубоким и долгим, словно бы он попытался ее обнять и замер в таком положении.

– Вот так, тихо, малыш, не беснуйся, – выдохнула Ада.

– Еще… – томно попросил корабль.

– Госпожа Пеночкина… – с нескрываемым раздражением позвал Нулевой.

Чувствуя, что парнишка снова взбесится, если не получит желаемого, Ада снова коснулась его.

– А теперь прояви немного мужества и подожди, – мягко, но решительно сказала она. – Мне нужно поговорить с капитаном.