И только тихий шепот звезд - [7]
"Берта...", - подумал я и закрыл глаза.
С утра я блевал раза три. В последнее время, похмелье стало просто невыносимым. Даже "Алко-стоп" вроде бы сначала заряжал энергией и дарил ясную голову, но через минут десять, меня опять полоскало как шелудивого кота. Жизнь и работа при низкой гравитации имеет свои минусы.
- ****ь, - сидя возле унитаза и вытирая слезы я ругался на Алису, - твоим гребаным тортом отравился.
- Ты всегда так говоришь, - ничуть не расстроившись ответила малая.
- Сколько времени? - прохрипел я.
- Пора, Зайка. Госпожа уже сидит в кают-компании минут как десять. Новости смотрит.
- Ну почему Кевин не Конфедерат, - застонал я. - Лан, попробую.
- Я тебе потом супчика принесу. Горячего.
- Хорошо.
Пошатываясь я направился по коридору. Зайдя в кают-компанию я неловко поздоровался, глянул на экран на котором быстро мелькали кадры какого-то пожара и направился к кофе-машине.
- Доброе утро, - ответила Берта с интересом глядя на меня. - Думала ты не встанешь. Я бы, наверное, умерла если бы вчера столько выпила.
- Что нас не убивает, делает нас сильнее, - похмельный мозг выдал где-то ранее услышанное изречение.
- Влад... - Берта поднялась, сложила руки на груди и облокотилась на спинку стула:
- Если честно, мне там особо и нечего помогать. Просто люблю болтать, когда работаю. Можешь опохмелиться, если совсем плохо. Мне это не помешает.
Я пристально посмотрел на нее.
- Точно?
- Да. Без проблем. Я подожду.
Я, немного поколебавшись, открыл дверцу шкафчика и достал пузатую бутылочку настойки, которую Алиска время от времени готовила из замороженных фруктов. Плеснул себе на два пальца, и взяв кружку с кофе во вторую руку и шумно выдохнув, выпил резким глотком. Запил кофейком. Подождал. Вроде попустило.
- Спасибо, дорогая! - сказал я с чувственным акцентом. Причем "дорогая" я употребил намеренно. Узнать, поставит меня девушка из "листа" на место или нет.
- Для своих, всегда пожалуйста, - улыбнулась Берта. "Для своих!!!", - мысли запрыгали в голове как шальные тараканы. Что бы это значило?
- Пойдем?
- Пошли...
...Гектор тогда вернулся с охоты, а я вся в клубнике перемазанная. Он как заорет: "Берта! Что случилось? Ты ранена?". Я ничего не понимаю. Поняла только, что он злой и испуганный, ну и давай реветь. Он испугался еще больше. Трясет меня за плечи и орет: "Что случилось? Кто тебя обидел? Аскольд! - это андроид наш. - Аскольд! Общая тревога!", - а посмотреть на айди-браслет и убедиться, что я в порядке не судьба. Ох и дал ему потом папа. Все поместье перекрыли. Шутка ли, сын хозяина тревогу объявил. А клубнику с тех пор я есть перестала вообще.
Отсмеявшись я сказал:
- Кстати, можно вопрос? Почему у тебя браслет, как и у меня? Насколько я знаю, у членов семей Совета другие айдишки.
Берта улыбнулась глазами из-под био-маски:
- А почему ты решил, что он такой же, как и у тебя? Потому что твой робот не поклонился, когда меня увидел?
Я смутился.
- Нууу, как бы да. Лан, я понял. Вопросов больше не имею.
- Все, - девушка бросила взгляд на компьютер прикрепленный к предплечью и профессиональным рывком сняла маску с лица. - Можешь снимать.
- Уже?
- Ага. Сейчас охладегу прогоню раза три через патрубки. Потом наполнение, контрольная проверка и можно будет отчаливать. Скучаешь по дому?
- Дык, как бы нет у меня дома. С родоками я особо не общаюсь уже лет как восемь. Как и с родней. С сестричкой только младшенькой иногда пересекаемся, Маринкой, в Москве живет, а так, с вахты прилетаю, домик снимаю небольшой. В лесу. Набираю жратвы на четыре месяца, подключаю "ГлобалНет", затариваюсь спиртным и гудим с Алиской. Как собутыльник она никакой. Не пьет. Но как "свободные уши" для меня, когда я нажрамси, то что доктор прописал.
- Я заметила, ты к этому роботу очень тепло относишься, - набирая что-то на компе сказала Берта.
- Почти двенадцать лет уже болтаемся вместе.
- А живую девушку, что, найти не судьба?
- Кому я нужен? - засмеялся я. - Кроме фамилии, у меня ни денег, ни земель... Как у Латыша, хер да душа... Извини. Мы так в Княжестве говорим. Нихрена, в общем.
- Это тебе только кажется, - повернувшись ко мне и внимательно глядя мне в глаза сказала Берта, - ты симпатичный мужчина.
- Да ну тебя, - скривился я.
- Здрасте! - прозвенел звонкий голосок. - Госпожа, позвольте войти!
Я обернулся. Алиска стояла около выхода и держала в обеих руках черный стакан над которым вился игривый дымок.
- Блин! Я и забыл совсем, ты ж мне суп обещала принести, - воскликнул я.
- Зайди, - негромко ответила Берта. Алиска сделала быстрый книксен и проскользнула ко мне в тесную нишу с перекрученными проводами.
- Держи. Госпожа, что вы будете кушать на обед? - спросила Алиса.
- На меня делай то, что и на всех, - раздраженно ответила Берта.
- Ну придумай что-нибудь, - скрипящими с бодуна мозгами пробормотал я, - что-нибудь особенное. Скоро домой!
- Госпожа, разрешите удалиться? - опять сделав книксен спросила Алиса.
- Иди, - не оборачиваясь ответила Берта.
Я отхлебнул глоток бульончика. Супчик был превосходный. Он, словно мягкая патока, блаженно разлился по моим многострадальным кишкам. Я аж заурчал от наслаждения. Вдруг раздался какой-то оглушительный звон. Мы вместе с Бертой резко обернулись. Алиска испуганно смотрела на нас, а на полу валялся ярко-красный инструмент для съема кожуха. Дурочку, видимо, он привлек своей необычной формой. Мышонок как глупая ворона любила все блестящее и загадочное. Я уже было хотел пошутить, но внезапно, прямо над моим ухом раздался резкий окрик Берты:
Часть 1. Красивая танцовщица элитного мужского клуба, равнодушная к своим многочисленным поклонникам. Холодная, безразличная и не верящая в любовь -может ли она потерять голову от того чувства, которое раньше считала совершенно ненужным?
В немецком языке есть слово «hassliebe». Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью». Две стороны одной медали - ты можешь ненавидеть одного и того же человека так же сильно, как любить. Но иногда у тебя просто нет выбора.
У книги кубинской писательницы, живущей в США, Даины Чавиано «Остров бесконечной любви» счастливая судьба: она переведена на 26 языков и стала самым популярным романом за всю историю кубинской литературы. В центре сюжета семейная сага, протянувшаяся двумя параллельными линиями в двух различных эпохах и на нескольких континентах, так как действие разворачивается в Африке, Китае, Испании, на Кубе и в США. Внимание главной героини, молодой журналистки по имени Сесилия, приковано к дому, населенному призраками.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.