И тогда оно упало мне в руки - [40]
— Я смотрю, ты уже освоился, — говорю я с милой улыбкой.
— Ну да. Здешние девушки очень дружелюбны…
Ну дает. Неужели он такой наивный? Когда мы подошли к скутеру, Масимо и говорит:
— Просто в Италии у меня была девушка, там все было по-серьезному, а потом мы расстались. Она страдала, и я страдал. Я, как бы это сказать… обжегся…
Нормально. Сначала мне простодушно рассказывает мне мужские гормоны Дейв, а теперь этот красавчик поэтически описывает свою обожженную душу.
Масимо смотрит на меня и печально улыбается:
— Но я больше не хочу грустить. Хочу радоваться и веселиться. Ты ведь веселый человек, Джорджия?
— Эээ… Ну да. Я теперь безвылазно проживаю в стране под названием Смехландия. Когда Робби уехал в Новую Зеландию, я покинула Город Любви и отправилась на пмж в Смехландию, с остановкой в Грустландии.
Масимо рассмеялся:
— Кажется, я тебя понимаю. Все хорошо. Жизнь прекрасна.
— О, да, абсо-блино-лютно.
Я села на скутер, Масимо помог мне застегнуть шлем. Он заглянул мне в глаза и сказал:
— Caro… ты такая милая.
И полетели. Какое это наслаждение — сидеть, обхватив его руками! Мы мчались по темным улицам, и это было прямо как в кино, правда, с жанром я еще не определилась — мелодрама это или комедия…
Когда мы подъехали к моему дому, я аккуратненько, чтобы не сверкать трусиками, слезла, потом сняла шлем и тряхнула волосами. Масимо выключил двигатель. И он вдруг спрашивает меня:
— Джорджия, что ты можешь сказать про Линдси? Вы вроде дружите?
Гм… И что я должна ответить? Да я скорее сдохну, чем стану дружить с этой узколобой. Меня так и подмывало сказать: «Я ее ненавижу до глубины души», но мне не хочется выглядеть в глазах Масимо стервой, поэтому я отвечаю:
— Гм… Ну да, Линдси, она, вобщем… ну да.
И все.
— У Линдси есть лишний билет на «Late and Live»[66], наверное, это интересно, как думаешь?
Я молча киваю и даже натурально улыбаюсь, хотя мозг мой вопиет: «Убей ее… придуши ее же собственными стрингами, сунь ее личиком в ведро с макрелью…»
Уф, теперь я знаю, каково приходится ревнивцу Ангусу.
И тут вижу: вати просунул голову меж занавесок и машет нам. Потом его сменила мама — тоже улыбается и машет. Слава богу, что хоть клоунский автомобиль в гараж загнали. Зато Ангус с Гордоном оказались на улице, хотя Гордона в это время вообще не выпускают. Горди по-прежнему в картонных очках, но без резиновой шапочки, поэтому очки съехали набок. Оба кота забрались на кирпичную стену и там играются. Я и говорю Масимо, чтобы хоть как-то поддержать разговор:
— А это Ангус и Горди.
Масимо подошел ближе к котам и говорит с улыбкой:
— Какие забавные.
Тут Ангус замер и в упор уставился на Масимо, я даже заволновалась — а вдруг коты этой породы не любят итальянцев? И Гордон тоже сел и стал смотреть на Масимо. Сидят и смотрят, высунув язычки. Два кота идиота.
Что варится в их бедных головках?
Вконец расстроенная, я говорю:
— Ну, я пойду, а то больно холодно. Спасибо за приятный вечер.
— Ну да. Ciao.
Масимо завел скутер, забрался на него, потом снова слез и подошел ко мне:
— Спасибо тебе, Джорджия. — Он приблизил свое лицо к моему, и я подумала: «Да, да! Сейчас он меня поцелует! Наконец-то!»
Он меня и впрямь поцеловал. Как маленькую. Просто коснулся губами моих губ. Безо всякого участия языка или рук. Чмокнул, и все.
— Ну, пока.
И уехал.
Я так устала! Во имя ночной рубашки Ричарда Аттенборо[67] — что все это значит?
Суббота, 30 апреля
10.00
Глазам своим не верю. В кругу папиных друзей — психмобильная истерия: еще двое купили себе трехколесные «Робин Релайант» и устроили сходку у нас перед домом. Стоят и обсуждают колеса, прилепленные красные носы и прочее. Я сижу в комнате и жду, когда они уберутся на свое клоунское ралли, чтобы спокойно погрустить.
Мутти поднялась ко мне, чтобы перед уходом чмокнуть меня в щечку. Я зарылась головой в подушку, а мама и говорит:
— Ладно, тогда я поцелую подушку.
— Ррр… — рычу я.
— Мы вернемся часам к восьми, — говорит мама. — Обязательно поешь, не хватай что попало, вроде чипсов с джемом. Да, кстати, этот итальянский мальчик — очень даже.
О боже, она что, глаз на него положила?
Смотрю сквозь щелочку меж занавесок, как отчаливает кавалькада психмобилей.
А потом еще родители удивляются, что мы их стыдимся. Возьмите хотя бы моих: вати — в кожаных штанах и пиджаке, в летном шлеме и мотоциклетных очках. Мутти — в кожаной юбке и кожаных сапогах-ботфортах, ну вылитая проститутка. А папа — ее сутенер…
Вчера Либби устроила родителям сцену, потому что тоже хочет на ралли. Она своего добилась. Едет не только она, но и Горди с Ангусом. Либби сидит с котами на заднем сиденье, и все трое — в мотоциклетных очках! Я угораю!
Вот откуда у Либби такая власть надо всеми? Ведь Ангус — это мой кот, мой. Еще вчера вечером он лежал на мне и урчал, успокаивал меня. Я надеялась, что он останется со мной — я даже встала в полдевятого, чтобы покормить его.
Кстати, при кормлении Ангуса я соблюдаю все меры безопасности — этот зверь хоть кому откусит руку. А кормлю я его следующим образом: выгоняю в прихожую, кладу еду в миску… У Гордона своя собственная миска, и стоит она в туалете на первом этаже, потому что после кормления он обычно пьет очень много воды, а в туалете ее пруд пруди (фу). Так вот, пока Ангус долбит головой в дверь, я накладываю в миску еду, потом бегу в сад, захожу в дом с другой стороны и впускаю Ангуса на кухню. Он пулей летит к миске, а я быстренько закрываю дверь, чтобы не дай бог во время кормления не оказаться с ним в одной комнате. И что вы думаете, он мне спасибо сказал? А Либби его только пальцем поманила, и вот он уже в мотоциклетных очках и готов отчалить. Странно еще, что Либби не настропалила всех посадить его за руль. Но еще не вечер — на обратном пути, может, дело этим и кончится.
Жизнь Джорджии Николсон похожа на американские горки — она мчится то вверх, то вниз, то вообще переворачивается через голову. Влюбленные в Джорджию юноши падают к ее ногам, но бедной девочке так трудно сделать выбор — Робби или Дейв, Дейв или Робби? Противоречивая, веселая, неожиданная, храбрая и навеки влюбленная Джорджия изливает душу в своих дневниках.
И снова о любви. Любовь – это как духовка, в которой, словно пирожки, поджариваются наши души. Некоторые покрываются румяной корочкой, а иные сгорают до угольков. И это судьба. Молчи, мозг, молчи. Джорджия находится в щекотливой ситуации. Дэйв, рассказывая очередной анекдот, намекая о любви к ней (или она решила так думать) запутав её окончательно. Тогда она решается после долгих раздумий поставить Масимо ультиматум, чтобы стать только её парнем – ему же нужно время для раздумий. Дабы излечиться от романтической лихорадки, Джорджия бесконечно прокручивает спектакль «Выйти замуж за викинга», стараясь обойти мальчишечьи уловки, американо-итальянских мачо, не списывая со счетов гитариста Бога Секса.
Школьница Джорджия Николсон влюблена в прекрасного парня Робби. Ее чувство взаимно. Но полной идиллии постоянно что-то мешает. То разлука на каникулах, то бывшая девушка Робби, то бывший парень самой Джорджии. Борьба с обстоятельствами в исполнении Джорджии Николсон это отдельная тема, уморительно описанная ею самой в дневнике. Читай и получай удовольствие.
Безбашенные, веселые откровения из дневника Джорджии Николсон, которые стали сюжетом для одноименного американского фильма.
Время опоясать чресла и сморщиться. Пресвятые штаны О'Рэйли! Три, возможных бойфренда это много для любой девушки с синдромом красной попы или нет? Робби Бог Любви вернулся из страны Вечно-Зелёных-Киви, желающий «попить чашечку кофе» и в таком же духе; Масимо ещё один Бог Любви говорил такие вещи, как «Чао, Джорджия, увидимся позже» (с хорошим смыслом увидимся позже, или с плохим увидимся позже?); а так же её друг Дейв Смехотура, что целовал её в пруду, этого достаточно, чтобы свести любую девушку с ума. Благо у неё есть козырная туса, чтобы помочь сохранить рассудок. Но теперь, когда она со слезами на глазах избегала Робби Бога Любви с твёрдой рукой, Джорджия остаётся с двумя потенциальными целовальщиками на выбор, и в это самое время она покинула кондитерскую любви навсегда.
Безбашенные, веселые откровения из дневника Джорджии НиколсонНу очень смешно !It's OK, I'm wearing really big knickers!
Любовь… Это светлое чувство порой таит тревоги и мучения. Но если чувство рождается между мужчиной и женщиной разного цвета кожи, то к мукам любви добавляются непонимание и неприязнь окружающих.* * *«…А ведь он ее любит. Ему хочется быть с нею. Возможно, как раз эта неискушенность и привлекает его в ней? Или то, может быть, что в ней — и белой, и не белой — ему видится образ некоего примирения? Или все дело в том, что она похожа на белую, но жить, как и он, вынуждена в Черном поясе?.. Он пытался представить себе, с какими понятиями подходит к жизни, к отношениям между людьми различных рас Глэдис… Бедная маленькая Глэдис.
Сонал Гроу, молодая девушка, которая переезжает со своей матерью Сарой из Файрфилда в Дейтон, где мать девушки получает новую работу. В новой школе она знакомится с разными людьми. Подругой для неё становится не в меру романтичная Эми. Она помогает ей узнать непростой мир старшей школы Дейтона. Сонал влюбляется в местную знаменитость — Криса Вилсона. Он, в свою очередь, предаёт и ранит сердце Сонал. Поймёт ли Сонал сердце Криса? Что он захочет изменить в их отношениях? Что будет делать Сонал? Как ей в этом поможет её сосед — Джон Эрман.
Роман современной английской писательницы Рози Томас рассказывает о сравнительно коротком периоде в жизни нескольких супружеских пар маленького городка неподалеку от Лондона.Размеренный и спокойный уклад жизни нескольких семей, связанных, казалось, искренними и прочными отношениями, неожиданно рушится. Причиной, вызвавшей все эти непредсказуемые перемены, явилась красивая светская молодая женщина Нина Корт. Нина выросла в этом городке, но потом уехала в Лондон, вышла замуж.Ничто не предвещало трагедии, но вдруг внезапная смерть мужа заставила Нину изменить свою жизнь…Нина Корт — молодая красивая вдова — после смерти мужа возвращается из Лондона в свой родной город, в котором не была много лет.Приезд Нины, которая как редкостная экзотическая птица приковывает к себе внимание многих мужчин, невольно повлиял на всех членов небольшого круга ее друзей.Бурная связь Нины и Гордона Рэнсома обнажила подводные течения еще недавно казавшихся такими счастливыми браков, взорвала видимое благополучие супружеских отношений.
Секс, розовые автомобили, мужчины, бомбы и грабители — вот чем заполнена жизнь главной героини романа Эллен Грейс. В какой-то момент ей приходится очень нелегко. Но она современна, жизнелюбива, независима и самокритична. Эти черты характера, а также помощь близких людей помогают ей справиться с проблемами и обрести долгожданную любовь.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…