— Долго ты будешь сидеть здесь, горе мое горькое? — прошелестел, как листья в осеннем лесу, Воздух
Сосновый Чистый Здоровый. — Уходи из дома этого мясника. Он труслив, как заяц в лесу. Когда Ангину встретил на пути, сразу притворился болотным жителем. Даже затрясся весь. А зол-то, как голодный волк. Так смотрит на всех, будто вот-вот проглотит.
— Ушла бы я, — зажурчал ручейком тихий голос девушки. — Так соскучилась по траве лесной, по веселым лужайкам, по ивам плакучим, которые водой моей умываются, по небу над головой, да нельзя. Должна я узнать, где солнце прячет Туктук. Хочу, чтоб оно было на небе. Хочу, чтоб Кудряш любил меня по-настоящему. Вчера проходил мимо окон, даже головы не поднял, не взглянул. Я чуть не заплакала.
— И долго ты здесь будешь?
— Не знаю. Не уйду, пока солнце не отниму.
«И я тоже не уйду», — подумал я про себя.
— Ну, что ж, прощай. Хоть бы скорее ты солнце нашла, — прошелестел Воздух Сосновый Чистый Здоровый, и опять мне показалось, будто светлые осенние листья на ветру прошумели. — Полетел я.
В комнате стукнуло окно. Видно, Речка проводила своего дядю и опять прожурчала:
— Прилетай ко мне почаще. А то скучно мне здесь.
День начинал мясник Туктук с посещения Речки. Я ставил на стол завтрак и слушал его очередное увещевание:
— Выходи за меня замуж, — говорил Туктук. — Чем я тебе не нравлюсь? Я богат и красив. Я уже глава города, и ты вместе со мной будешь управлять им.
— Нет, — отвечала Речка. — Не нравится мне твой город.
— Чем же плох наш город? — Мясник подходил к окну и подводил к нему Речку. — Смотри: и улицы есть, и мостовые есть, и трубы дымят…
— Солнца нет в небе, — говорила Речка. — Зелени нет, цветов, не шумит трава, не качаются деревья.
— Ах, ты хочешь, чтоб у меня в городе цвели цветы, шумели травы и качались на ветру деревья. Будет сделано. Для меня твое желание — закон.
На следующий день, когда мы зашли к Речке, она уже стояла у окна. Я подошел к ней и тоже посмотрел в окно. Ровной белоствольной шеренгой шагали вдоль улицы стройные березки. Около их гладких стволов привстали низенькие кудрявые елочки. Прямо под окном вдоль всей улицы образовались клумбы, на которых распустились розовые мальвы, алые маки, желтые и оранжевые тюльпаны.
— Любуешься? — Подошел к окну Туктук и отшвырнул меня от Речки подальше. — Вчера еще ничего не было, а сегодня по твоему желанию, как по щучьему велению, все исполнилось.
— Зеленый город — это очень хорошо. Мне очень нравится, — сказала Речка и распахнула окно.
Выглянув из-за ее спины, я заметил что-то странное. Над клумбами не вились шмели и пчелы. Сюда, в комнату, не доносились «и запахи гвоздики и резеды, ни аромат белого табака. Березки тоже мне показались какими-то грустными, ветки у них печально опустились, и листочки были словно неживые.
«Что за обман устроил Туктук? — размышлял я. — Ведь не мог же он в самом деле за одни сутки вырастить березовые аллеи, насадить ели и разбить такие большие клумбы?»
— Теперь выйдешь замуж? Видишь, что я все для тебя могу сделать.
— Верно, — ответила Речка, — да только мало для счастья посадить цветы, вырастить деревья. Нужно солнце на небе. Нужно, чтоб дома у людей были удобные, теплые, просторные, чтоб все были сытые, веселые.
— Хорошо, — опять покорно согласился Туктук. — Выполню я твое желание. Будут у меня в городе красивые дома, будут у людей сыры и колбасы, будут все сыты, здоровы и веселы.
«Что еще придумал этот хитрый Туктук? — забеспокоился я. — Как выполнит эти желания Речки?» Но выбраться из дома, чтоб посмотреть, что делается на улице, мне так и не пришлось. Замучил меня мясник работой…
Наутро, как всегда, явились мы снова к Речке. Я с завтраком. Туктук с приветом.
— Ешь, — сказал он, — да пойдем. Полюбуешься, какие дома у жителей. Каковы у них запасы.
Речка и есть не стала, так захотелось ей прогуляться.
— Пойдем, — говорит.
Пошли они по улице. Впереди идут, рядышком. С боков четыре солдата санитарной армии топают. Никому близко к Речке подходить не дают. За ними я следую. За мной целая толпа жителей. Всем интересно на Речку посмотреть.
Взглянул я на город и не узнал сразу. Что же здесь изменилось? Прямо передо мной дома стоят светлые, высокие. Стены у них голубой, розовой и желтой краской выкрашены. На коньках крыш резные петушки и вертушки крутятся. Между ними заборы из теса свежего. Что такое? Неужели Туктук волшебник какой?
Улучил я минуту. Шагнул в сторону и дотронулся прежде всего до березки, что печальнее других мне показалась, и листья сильнее, чем у других, пожелтели, нагнул ее, а она и упала. Батюшки! Да ее в лесу недавно срубили. Привезли в город и воткнули в землю. Пусть красуется для вида. Подошел к клумбе и тоже удивился. Трава и цветы из бумаги вырезаны. А дома-то, дома… Ну и хитрец Туктук! Фасады приказал из картона вырезать, раскрасить и перед домами поставить. Даже и о занавесках подумал — на каждом окне приказал нарисовать где тюлевую, где ситцевую, цветастую. А бедная Речка идет, любуется и не чувствует, что все сделано для вида. А Туктук ну прямо соловьем перед ней заливается:
— Я город озеленил. Дома просторные построил. Люди будут счастливы и довольны. А лавки посмотри какие… Колбасы висят в них круглые. Окорока розовым жиром отсвечивают. Сыры плачут слезами прозрачными. Не житье у нас — рай…
