И снова утро - [16]
— Осторожнее, не разбей пробирки! — сказала старшая сестра, поглядев в его сторону.
— Не беспокойся, не разобью.
Несколько минут они молчали. Между тем стало уже совсем темно.
— Сестра Корнелия… Плохи дела!
— Что плохо?
— Плохо, что еще не вернулся господин полковник. Совсем плохо. Я опасаюсь…
— Оставь, ничего с ним не случится, — ответила Корнелия с наигранным спокойствием, но, не сдержавшись, вздохнула.
— Сестра Корнелия, я опасаюсь не только за жизнь господина полковника, я опасаюсь за госпиталь, за раненых. Ах, как плохо…
— Что ты все причитаешь?..
Панаит Хуштой поплотнее уселся на столе, и пробирки беспокойно зазвенели.
— Э, говорю тебе, разобьешь!
— Если сказал, не разобью — значит, не разобью! Сестра Корнелия, ты знаешь, что гитлеровцы выставили часовых?
— Знаю, в котельной. Это ты имеешь в виду?
— Это, сестра Корнелия.
— Поэтому ты и боишься?
— А ты не знаешь, зачем они выставили там охрану?
— Черт их знает! Наверное, какой-нибудь склад там устроили. Видишь, как они взбесились. Вместо того, чтобы сдаться, они упорствуют и сопротивляются. На что надеются, не понимаю. Завтра утром, самое позднее через день, наши покончат с ними. Не исключено, впрочем, что завтра же в город вступят советские войска.
— Сестра Корнелия, я знаю, зачем они выставили охрану.
— Знаешь?
— Знаю, ей-богу, знаю! Потому что они заминировали госпиталь, Корнелия!
— Что ты говоришь!
Если бы не было темно, Панаит Хуштой увидел бы, как сразу побледнела сестра Корнелия.
— Я говорю так, потому что своими собственными глазами видел, сестра Корнелия! Я видел, как они таскали в подвал ящики с тротилом. Столько ящиков, что от этого госпиталя камня на камне не останется.
— Но как они могут решиться на такое преступление? В госпитале полно раненых, — возмутилась сестра, хотя много слышала о зверствах, творимых гитлеровцами.
— А что им? Разве это люди? Это убийцы! Тебе труднее было бы утопить щенка, чем им взорвать госпиталь, битком набитый ранеными. Эти звери и детей не щадят. Давай подумаем, что делать нам? Сидеть сложа руки и ждать, пока все взлетим прямо к ангелам? Такого нельзя допустить!
Сестра Корнелия поднялась:
— Пойду сообщу доктору Спэтару.
— Постой маленько, сестра Корнелия! Доктор не поможет. Он молод, невыдержан, и боюсь, если ты ему скажешь, как бы он не выкинул какой глупости. Не было бы нам всем хуже.
— Но ты же сам сказал, что надо что-то делать.
— Само собой. Знаешь, сестра, как только я пронюхал, что гитлеровцы задумали недоброе, я все размышляю… Не может быть такого, чтобы не нашлось способа спасти госпиталь и раненых. Не может быть такого, и все тут! Но пока, сколько я ни ломал голову…
— Пока ты придумаешь, боюсь, мы уже взлетим в воздух!
— Придумаю, сестра Корнелия! Непременно придумаю! Ведь для того человеку и дана голова, чтобы соображать. А раз человек соображает, он в конце концов обязательно найдет лазейку для спасения, каким бы тяжелым ни было положение.
— Скажи, а может, это только слухи? Не хватает еще, чтобы раненые бросились в панику…
— Как ты можешь так обо мне думать, сестра Корнелия! — с упреком сказал Панаит. — Я вот как учуял, что готовят эти разбойники, сразу подумал о тех, что в пятой палате. Вернее, я обо всех подумал, но в первую очередь о них, беднягах. У всех у них свои болячки, и ни один не останется при своих обеих руках и ногах. А как ты считаешь, хотят они? Они, наверное, говорят, что лучше остаться калекой, чем отправиться на тот свет. Поэтому я и молчал как рыба, поэтому никому не проронил ни слова: ни доктору, ни другим сестрам. Я вот к тебе только пришел.
Сестра Корнелия бросила взгляд в его сторону.
— Почему же только ко мне?
— Почему? В этом-то весь вопрос. Почему к тебе? Потому что ты не как другие. Ты где приложишь руку, там и исцелишь! А потом, если ты кому словечко скажешь, сразу на душе полегчает. Уж не знаю, как это тебе удается, но ты одним только словом можешь облегчить страдания человека. Даже если человек на пороге смерти стоит, все равно он верит, что ему отпущено еще много дней жизни.
— Ладно, Панаит! До того ли сейчас? Нашел время для излияний!
— Ты думаешь, я говорю так для комплимента, сестра Корнелия? Мне и в голову такое не придет. Я говорю с тобой, а сам все думаю о госпитале, о людях, о том, что нас обоих беспокоит. Найдем мы управу и на гитлеровцев. С твоей помощью, сестра Корнелия, обязательно найдем.
— С моей помощью? — удивилась Корнелия. — Но я не знаю, чем могу тебе помочь.
— Сестра Корнелия, ты помнишь, в каком плачевном состоянии меня сюда привезли?
— Как же не помнить, помню! — ответила Корнелия и грустно улыбнулась.
— Рана начала гноиться и спереди на животе и сзади на спине, где вышла пуля. Господин доктор Хам-Хам сказал мне: «Все равно концы отдашь!»
— Господин доктор Спэтару, — поправила его сестра.
— Нет уж, господин доктор Хам-Хам. Иначе я не могу его называть. Не говорит, а все время кричит, будто лает: «Хам-хам!» Известно, что он боярской кости и ему не нравится латать нас, грубое мужичье. Ладно, посмотрим, куда он теперь подастся… Так вот, я уже говорил, господин доктор Хам-Хам предрекал, что я отдам концы. Но ты, сестра Корнелия, когда меня везли после операции в палату, сказала: «Ты, парень, не отчаивайся — выживешь!» Сестра Корнелия, ты действительно знала, что я выживу?
«Объект 112»— первая книга румынского писателя Хараламба Зинкэ, переведенная на русский язык. В годы Великой Отечественной войны Х. Зинкэ, находясь в рядах Советской Армии, принимал участие в борьбе за освобождение от фашистских захватчиков Румынии и Чехословакии. После войны он посвятил себя литературному творчеству. Большая часть его книг написана на военную тему. Военно-приключенческая повесть «Объект 112» основана на материале действительных событий. Она знакомит читателя с некоторыми методами подрывной деятельности американской разведки в странах народной демократии и показывает, как органы государственной безопасности Румынии с помощью простых людей обезвреживают матерых международных шпионов.
В книгу включены произведения известных румынских писателей, работающих в детективном жанре: X. Зинкэ «Дорогой мой Шерлок Холмс»— психологический детектив, в котором поднимаются морально-этические проблемы, возникающие в среде творческой интеллигенции, П. Сэлкудяну «Дед и Анна Драга» — повесть о трагической смерти молодого агротехника, расследование причин которой вскрывает социальный конфликт и жизни одного из румынских сел, и Н. Штефэнеску «Долгое лето…» — повесть о научно-техническом шпионаже.Хараламб Зинкэ.Мой дорогой Шерлок Холмс.Перевод с румынского Ю.
В сборник включены повести «Неизбежный финал», «Отважный» и «Дело «одинокого летчика». Хараламб Зинкэ — известный румынский писатель, автор многих остросюжетных произведений — рассказывает о схватках работников органов безопасности с агентами империалистических разведок. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Роман принадлежит перу известного румынского писателя. В нем рассказывается о разоблачении органами румынской госбезопасности происков разведок империалистических государств, использующих в своей подрывной деятельности остатки фашистской резидентуры. Одновременно сотрудники госбезопасности открывают неизвестную до сих пор страницу борьбы патриотических сил под руководством коммунистов за свержение фашистского режима Антонеску. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
«Т.Константин в своей приключенческой повести рассказывает о деятельности румынской контрразведки в конце второй мировой войны, когда советские и союзные румынские войска вели бои за освобождение Венгрии. Румынскому командованию стало известно, что в штабе «Молдова» действует агент германской разведки, которому дано задание овладеть секретом реконструкции шифровальной машины. Но кто он? Под какой маской скрывается?.. «В полночь упадет звезда» — книга, получившая широкую известность в Румынии.
Рассказы румынских писателей повествуют, о бурных днях всенародного вооруженного восстания в Румынии в августе 1944 года.Авторы раскрывают процесс становления румынской Народной армии, рассказывают о ее участии в разгроме гитлеровских войск и освобождении страны от фашистского ига.В рассказах нарисованы мужественные образы советских воинов, вступивших на территорию Румынии с освободительной миссией.Книга привлечет внимание широкого круга читателей.
В документальной повести рассказывается об изобретателе Борисе Михалине и других создателях малогабаритной радиостанции «Север». В начале войны такая радиостанция существовала только в нашей стране. Она сыграла большую роль в передаче ценнейших разведывательных данных из-за линии фронта, верно служила партизанам для связи с Большой землей.В повести говорится также о подвиге рабочих, инженеров и техников Ленинграда, наладивших массовое производство «Севера» в тяжелейших условиях блокады; о работе советских разведчиков и партизан с этой радиостанцией; о послевоенной судьбе изобретателя и его товарищей.
Труд В. П. Артемьева — «1-ая Дивизия РОА» является первым подробным описанием эпопеи 1-ой Дивизии. Учитывая факт, что большинство оставшегося в живых рядового и офицерского состава 1-ой Дивизии попало в руки советских военных частей и, впоследствии, было выдано в Особые Лагеря МВД, — чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно, в настоящее время восстановить все точные факты происшествий в последние дни существования 1-ой Дивизии. На основании свидетельств нескольких, находящихся з эмиграции, офицеров 1ой Дивизии РОА, а также и некоторых архивных документов, Издательство СБОРН считает, что труд В.
Когда авторов этой книги отправили на Восточный фронт, они были абсолютно уверены в скорой победе Третьего Рейха. Убежденные нацисты, воспитанники Гитлерюгенда, они не сомневались в «военном гении фюрера» и собственном интеллектуальном превосходстве над «низшими расами». Они верили в выдающиеся умственные способности своих командиров, разумность и продуманность стратегии Вермахта…Чудовищная реальность войны перевернула все их представления, разрушила все иллюзии и едва не свела с ума. Молодые солдаты с головой окунулись в кровавое Wahnsinn (безумие) Восточного фронта: бешеная ярость боев, сумасшедшая жестокость сослуживцев, больше похожая на буйное помешательство, истерическая храбрость и свойственная лишь душевнобольным нечувствительность к боли, одержимость навязчивым нацистским бредом, всеобщее помрачение ума… Посреди этой бойни, этой эпидемии фронтового бешенства чудом было не только выжить, но и сохранить душевное здоровье…Авторам данной книги не довелось встретиться на передовой: один был пехотинцем, другой артиллеристом, одного война мотала от северо-западного фронта до Польши, другому пришлось пройти через Курскую дугу, ад под Черкассами и Минский котел, — объединяет их лишь одно: общее восприятие войны как кровавого безумия, в которое они оказались вовлечены по воле их бесноватого фюрера…
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.
Новая книга пермского писателя-фронтовика продолжает тему Великой Отечественной войны, представленную в его творчестве романами «Школа победителей», «Вперед, гвардия!», «Костры партизанские» и др. Рядовые участники войны, их подвиги, беды и радости в центре внимания автора.
8 сентября 1943 года, правительство Бадольо, сменившее свергнутое фашистское правительство, подписало акт безоговорочной капитуляции Италии перед союзными силами. Командование немецкого гарнизона острова отдало тогда дивизии «Аккуи», размещенной на Кефаллинии, приказ сложить оружие и сдаться в плен. Однако солдаты и офицеры дивизии «Аккуи», несмотря на мучительные сомнения и медлительность своего командования, оказали немцам вооруженное сопротивление, зная при этом наперед, что противник, имея превосходство в авиации, в конце концов сломит их сопротивление.