И снилось ворону, что был он лисом - [66]

— Что кроме этого? — негромко спросил Джирайя, опираясь на перила моста, делая вид, что полностью поглощён любованием красотой неспешно текущей реки.

— В последнее время стало пропадать много шиноби, за головы которых дают вознаграждение на чёрном рынке. Причём исчезают как нукенины, так и ниндзя деревень.

— И этим также промышляют Акацуки?

— Судя по слухам, за теми шиноби всегда приходили двое в чёрных плащах с красными облаками. Так что либо это и в самом деле Акацуки, либо кто-то настолько храбрый, что осмеливается прикрываться их символами.

— Знаешь что-нибудь о тех двоих нападавших?

— Один высокий в матерчатой маске. Второй молодой, лет двадцать с небольшим, носит с собой большую косу.

— Понятно, — Джирайя на время замолчал; пользуясь перерывом в разговоре, я обратился к продавцу, уже начавшему раздражаться оттого, что я стою просто так, и купил себе окономияки. Отойдя чуть в сторону от прилавка и в тоже время приблизившись к беседующим, я с самым невинным видом принялся за ужин. Учитель как раз возобновил разговор: — Что-нибудь ещё?

— Да, — теперь в голосе информатора замелькало нешуточное беспокойство. — Известие пришло буквально полчаса назад. Вроде как в районе Амегакуре была серьёзная заваруха.

— «Вроде как»? — вскинул бровь Джирайя.

— Ну была, была, — проворчал осведомитель. — И судя по всему, участвовали в ней далеко не слабые шиноби…

— Ты что-то мне недоговариваешь, — нахмурился Саннин. — Изъясняйся конкретнее.

Его собеседник стушевался и отвёл взгляд. С минуту он молчал, но затем выдал, словно хотел сразу избавиться от худшего:

— Если сведения правдивы, Амегакуре уничтожена.

Даже я, путешествующий с Джирайей вот уже два года, ещё ни разу не видел его настолько серьёзным и мрачным, как в этот момент.

— Хорошо, — медленно кивнул он. — Можешь идти, я позже с тобой свяжусь.

— До встречи, — проговорил информатор и спешно ретировался, явно напуганный резкой переменой в поведении шиноби.

Когда наставник остался один, я не спеша подошёл к нему и остановился рядом, спиной к реке, небрежно прислонившись к ограждению.

— Слышал? — тихо спросил меня Джирайя, даже не повернувшись.

— Слышал, — подтвердил я и добавил: — Вы так резко помрачнели.

— Я надеюсь, что на этот раз информатор ошибся, — сказал он, сводя на переносице брови. — Всё-таки разрушение целой деревни — это слишком даже для Акацуки.

— Но ведь нет подтверждения, что это именно они, верно?

— А кто тогда?

Не имея ответа, я лишь неопределённо пожал плечами. Какое-то время мы молчали, а затем я задал вопрос:

— Итак, Джирайя-сенсей, наши действия?

— Отправимся в Амегакуре завтра же на рассвете, — решительно произнёс он. — Необходимо выяснить, что же там на самом деле произошло.

Глава 2. Кровавый дождь

Мы спешили, поэтому до Амегакуре из приграничной зоны Страны Травы добрались за полдня. Солнце, наверное, ещё довольно высоко висело над горизонтом — здесь невозможно было понять из-за вечных свинцовых туч. В воздухе висела влага, и казалось, что вместе со зноем этого жаркого летнего дня она стремилась задушить любого, кто приближался к Селению, Скрытому в Дожде.

Я шёл через лес на шаг позади учителя, мрачного и сосредоточенного; не знаю, что связывает Джирайю с Аме, но слишком уж сильно он всполошился от новости для простого сопереживающего. Наставник молчал всю дорогу, а я отчего-то не решался заговорить с ним — чувствовал, что не должен, что шутки и колкости на сей раз не помогут.

Но вот лес стал редеть, пока не растаял совсем. Мы вышли на берег большого озера — и увидели всё своими глазами.

— Раньше там были башни, — проговорил Джирайя чуть слышно.

Теперь же по ту сторону водоёма были лишь груды развалин, пепелище, от которого до сих пор в удушливом воздухе, несмотря на всю его влагу, к тёмному небу поднимался дым.

— Кого-нибудь чувствуешь? — спросил у меня учитель, не в силах отвести взгляд от противоположного берега.

— Слишком далеко, — тихо ответил я. — Но не думаю, сенсей, что и подойдя ближе мы обнаружим кого-нибудь.

— Но мы всё равно попытаемся, — твёрдо сказал он и первым двинулся по воде в сторону селения.

Чем ближе мы подходили, тем отчётливей вырисовывались разрушенные строения, тем сильнее в нос ударял запах крови и смерти. У самого берега озеро было окрашено в мутный красновато-бурый цвет; мы шагали по воде, смешавшейся с кровью. Земля была тоже пропитана ею, и среди развалин, под которыми было погребено немало тел, то и дело на глаза попадались трупы или их части — обгоревшие, изрезанные, расплющенные.

Мы пробирались осторожно, с опаской — неясно ведь, есть ли ещё в окрестностях те, кто сотворил это, хотя шанс повстречать уродов здесь через сутки после случившегося был ничтожно мал. Амегакуре не была для меня каким-то особенным местом или даже просто нечто значащим, но тварей, уничтоживших целый город, я бы, если поймал, убивал долго, с особой методичностью и тщательностью.

Чувствуя, как закипает во мне гнев, в своей клетке поднял голову Кьюби.

«Хочешь найти их, Учиха? Хочешь отомстить? Я ведь могу тебе в этом помочь…»

Вместо ответа я зло стеганул Лиса ментальным хлыстом. Совершенно не до него сейчас, желания нет выслушивать его трёп. Кьюби явно уловил моё настроение и, в кои-то веки проявив разумность, заткнулся.