И слово это было - Россия.. «Спаси меня... Соловецким монастырем» - [23]
У Михаила и Сергея Пушкиных был еще брат Федор Алексеевич, воронежский губернатор. Он умер в 1810 году. Вот в дочь его — Софью Федоровну и был влюблен А. С. Пушкин и просил ее руки осенью 1826 года. Она была родной племянницей «бывших Пушкиных». К этой же ветви Пушкиных принадлежал и Никифор Изотович Пушкин, женатый на Е. Кашиной, родной тетке П. А. Осиповой-Вульф, соседке поэта по Михайловскому.
Как видим, у Пушкина было достаточно соприкосновений с этой ветвью семьи и он имел возможность знать подробности и о жизни братьев Пушкиных, о печальной участи соловецкого узника Сергея Алексеевича Пушкина.
Но беломорский Север был не только местом ссылки и тюремного заключения, но и достаточно почетных назначений. Почти за 40 лет до появления здесь Сергея Пушкина архангельским губернатором в 1743–1745 годах был его отец — Алексей Михайлович Пушкин, видный сановник, действительный камергер. Он был женат на Марии Михайловне Салтыковой, родственнице императрицы Анны Иоанновны. Этим, вероятно, объясняется близость семьи к дворцовым делам и участие старшего сына Михаила в перевороте 1762 года>{24}.
После Архангельска Алексей Михайлович Пушкин получил назначение посланником в Копенгаген и в мае 1745 года выехал в Данию. Мог ли он предполагать, что сын его так бесславно закончит дни свои в этих северных оконечностях России?
И все же — кем приходятся все эти Пушкины поэту? Что за родственная связь?
Некоторые литераторы и в наши дни повторяют ошибку, сделанную в статье И. Блинова «О бывшем Пушкине», опубликованной в 98-м томе журнала «Русская старина» (1899 г.). Там есть строки: «Сопоставляя эти сведения с теми, что у бабушки А. С. Пушкина, Марии Алексеевны Ганнибал, урожденной Пушкиной, дочери тамбовского воеводы, был брат Михаил; что у Марии Алексеевны родилась дочь Надежда — мать поэта — в 1775 году; что осужденный Михаил Пушкин, очевидно, принадлежал к именитому дворянству, а потому и лишен фамилии — следует предполагать, что осужденный в 1772 году коллежский советник Михаил Пушкин был двоюродным дедом поэта».
Но это не так. Это очень заманчиво — такие близкие к поэту родные (братья любимой бабушки!) вписали интересную страницу в историю! Но это не соответствует действительности. У бабушки поэта Марии Алексеевны, в девичестве Пушкиной, были братья Михаил и Юрий, а Сергея не было>{25}.
Так кем же тогда являются «бывшие Пушкины» поэту?
Григорий Пушка — родоначальник этой фамилии в России, живший в конце XIV века, имел семь сыновей, из которых лишь двое — Александр и Константин — передали своему потомству фамилию Пушкиных, тогда как от остальных пошли Мусины-Пушкины, Бобрищевы-Пушкины, Шафериковы-Пушкины и другие.
Александр Григорьевич Пушкин основал старшую ветвь Пушкиных, которая угасла в 1875 году со смертью Ивана Алексеевича, сына упоминаемого литератора Алексея Михайловича, современника А. С. Пушкина. А величайший поэт России украсил младшую ветвь Пушкиных, идущую от Константина Григорьевича, — ее представители здравствуют и в наши дни.
Такова достоверная связь поэта с этими известными в истории России братьями Пушкиными. Но надо помнить, что во времена поэта все родственные связи еще весьма чтились, уважались и поддерживались.
«Я ПОМНЮ, КАК В ТЮРЬМЕ ЖЕСТОКОЙ…»
Итак, Пушкин в Москве. Появление его вызвало восторг. Но это было не только восхищение прекрасным поэтом, автором «Руслана и Людмила», южных поэм, множества широко известных стихотворений; это было восхищение человеком, достойно вышедшим из катастрофы 14 декабря. Недавно были казнены пятеро и множество отправлено в Сибирь.
А ведь широко было известно, что его стихи были камертоном вольномыслия декабристов, списки их были найдены у многих причастных к движению.
Современник вспоминает о появлении Пушкина в Большом театре 12 сентября 1826 года: «…Пушкин вошел… мгновенно пронесся по всему театру говор, повторяющий это имя. Все взоры, все внимание обратилось на него…»>{26} А поэтесса Евдокия Ростопчина писала:
О значении Пушкина для России после 14 декабря Герцен сказал: «Только звонкая и широкая песнь Пушкина раздавалась в долинах рабства и мучений; эта песнь… полнила своими звуками настоящее и посылала свой голос в далекое будущее»>{27}. А вот слова из донесения жандармского генерал-майора Волкова Бенкендорфу в 1827 году: «Редкий студент Московского университета не имеет сейчас противных правительству стихов писаки Пушкина»>{28}.
Мы знаем, что за это вольномыслие молодой Пушкин еще в 1820 году едва не угодил на Соловки. Но, оказывается, Соловки угрожали и декабристам!
Едва не оказался там «первый декабрист» В. Ф. Раевский, арестованный еще в 1822 году. Генерал Сабанеев прочил ему ссылку именно в Соловецкий монастырь. В своем заключении по делу Раевского этот генерал запишет: «Ревского, как вредного для общества человека, удалить от оного в Соловецкий монастырь…»>{29}. Ко Владимир Федосеевич долго сидел в тюрьмах и лишь в конце 1827 года был отправлен на вечную ссылку в Сибирь.
