И проснуться не затемно, а на рассвете - [78]
Наконец я заглянул ему в рот. Опасения миссис Конвой подтвердились: атрофия костной ткани, десневые карманы глубиной 7–8 мм. Обычно я не обнадеживаю пациентов с карманами глубиной 7–8 мм – и сам на многое не надеюсь. Но в тот момент я поклялся сделать все, чтобы пятьдесят лет использования зубной нити не пропали для Эдди даром. Я вытащил у него изо рта зонд, положил руку на его детское плечо.
– Эдди… – сказал я. – Эдди, что же мне с вами делать?
Конни сидела за столом и разбирала бумаги.
– Где Конни? – спросил я.
– Прямо перед тобой.
– Тьфу, оговорился. Где Эбби? Она же приходила с утра!
Конни сделала вид, что страшно занята.
– Конни.
– Да?
– Где Эбби?
– Она уволилась.
– Она… что?!
– Уволилась. Эбби уволилась.
– С какой стати?!
Конни не смотрела на меня.
– Конни, прекрати разбирать бумаги и посмотри на меня. Посмотри на меня! Прекрати! – Она прекратила разбирать бумаги. – Что значит «уволилась»? Почему?
– Нашла новую работу. Хочет попробовать себя в новом деле.
– В новом деле? Эбби?
– Да, Эбби. Что в этом такого возмутительного?
– Какое новое дело? – не унимался я. – Она предупредила нас за две недели? О таких вещах надо предупреждать. Мне кажется, Эбби не могла не предупредить.
– Она не предупредила. За обедом сообщила. Верней, перед обедом – здесь она обедать не стала.
– Ты шутишь?
– Она уволилась, Пол. Ей надоело.
– Ей надоело? Погоди-погоди… «Надоело» и «решила попробовать себя в новом деле» – это разные вещи.
– Разные. Но не взаимоисключающие.
Конни объяснила, что Эбби решила наконец-то исполнить свою мечту и стать актрисой. Для этого ей требовалась работа с более гибким графиком. Я уже не впервые слышал об этой Эббиной мечте – стать актрисой. Мне следовало удовольствоваться этой причиной. Она была вполне веская; люди и не из-за такой ерунды увольняются. А умные люди не суют нос в чужие дела – а то ведь можно и схлопотать. Однако я не унимался. Как это Эбби ушла без предупреждения? Порядочные люди так не уходят. Эбби была упрямым человеком, но все же порядочным. Я пытал и пытал Конни, пока она не призналась, что среди названных причин Эббиного увольнения был мой неприятный характер. Ладно, это для меня не открытие. Кроме того, продолжала Конни, Эбби увидела в Интернете мои твиты. Они ей не понравились, вообще вся моя так называемая интернет-персона ей не понравилась – настолько, что она решила уволиться немедленно, без предупреждения.
– Но это же не я писал! Разве она не поняла?
– Видимо, нет.
– Ты ей не сказала?
– Сказала.
– А она что?
– Либо не поверила, либо ей все равно.
– Но Эбби ведь даже не еврейка!
– А это тут при чем?
– Если кто и должен уволиться, так это ты, – сказал я. – Эбби пресвитерианка или методистка или еще кто-нибудь в этом духе.
– Пресвитерианка или методистка? Да ты пять минут назад не знал, что она актриса!
– И давно она актриса?
– Вовсе необязательно быть евреем, чтобы не любить антисемитов. В современной Америке такая нелюбовь свойственна многим.
– И потом, если прочесть все твиты разом, становится ясно, что они скорее антимусульманские. Или антихристианские. Антирелигиозные. Если прочесть их все разом.
– Когда будешь искать ей замену, укажи это в объявлении.
– Эбби вообще что-нибудь знает об истории иудаизма? Имеет представление о том, что такое настоящий антисемитизм?
– Настоящий антисемитизм?
Она смотрела на меня как на дурака.
– Что? – не понял я.
– Знаешь, чему меня научила эта странная история с хищением твоих личных данных?
Я вздохнул и жестом попросил продолжать.
– Только евреи имеют право судить о том, что такое «настоящий» антисемитизм или ненастоящий. А ты не входишь в их число.
Я вернулся в кабинет и сел напротив Дарлы, ассистентки-карлицы, которой, видимо, было все равно, антисемит я или нет. Как же плохо мы с Эбби понимали и знали друг друга, подумал я, а ведь сколько лет просидели в одном кабинете. То, что она ушла, не укладывалось у меня в голове. И даже не попрощалась! Днем она просто вышла из клиники, и я не придал значения ее уходу, даже немного обрадовался – подумал, что наконец-то можно передохнуть и пообедать. Я понятия не имел, что больше никогда ее не увижу, не смогу отвести в сторонку и извиниться за свой угрюмый характер. Мне было искренне жаль, что я такой угрюмый. Такой немногословный, холодный, строгий, снисходительный, замкнутый и абсолютно равнодушный к любым проявлениям ее натуры. Понятно, почему она никогда со мной не разговаривала. Понятно, почему она ушла.
Эбби ушла!
Я стал беспокоиться, что следом уйдет и миссис Конвой. Без миссис Конвой «Стоматология доктора О’Рурка» потерпела бы крах. Миссис Конвой была олицетворением «Стоматология доктора О’Рурка», душой и телом клиники.
Когда я нашел ее, она уже начинала стерилизовать оборудование.
– Бетси, – сказал я. – Мне бы хотелось поговорить с вами об Эббином уходе.
Она отложила инструменты и взяла меня за руку. Я нащупал умелые косточки ее пальцев.
– Я когда-нибудь говорила вам, что вы – замечательный врач? – спросила она.
Когда Бетси только устроилась в клинику, и ее сверхъестественные способности еще потрясали меня до глубины души, я очень хотел знать, что она обо мне думает. Надеялся, что она по крайней мере считает меня достойным партнером. В жизни не видел такой чудесной гигиенистки. Со временем я начал принимать ее навыки как должное, и она превратилась в Бетси Конвой, набожную католичку и бой-бабу с кувалдой в руках. И вдруг, спустя много лет, она решила исполнить мою давнюю мечту – рассказать мне обо мне.
Представьте себе: Чикаго, преуспевающее рекламное агентство, вы идете по коридору, а вам навстречу улыбающийся сотрудник с аккуратно вырезанной на футболке дырой. Вы идете дальше, и вдруг некто в костюме клоуна стреляет вам в сердце из пистолета. Понарошку, конечно, не пулями, а красящими шариками для пейнтбола, но вас-то он об этом не предупредил. Вот такая обстановка в этом романе. В общем-то, оно и понятно — чтобы окончательно не свихнуться среди стандартных стеклянных клеток современной американской фабрики по производству рекламных ценностей, нужно или изначально быть психом, или умело таким прикидываться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джошуа Феррис заявил о себе в 2007 г. романом «И не осталось никого», который Стивен Кинг сравнил с «Уловкой-22» Джозефа Хеллера.В романе «Безымянное» талант Ферриса раскрылся совсем с иной стороны. Грустный философ, умеющий находить глубину в обычных вещах, — таким предстает перед нами автор этого романа, который критики назвали лучшей книгой минувшего десятилетия.Главный герой, преуспевающий юрист Тим Фарнсуорт, жил обычной жизнью: карабкался по служебной лестнице, наслаждался маленькими семейными радостями, однако эту идиллию разрушила странная и страшная безымянная болезнь.Тим обречен, но жизнь на краю пропасти, у входа в вечность на многое открывает ему глаза.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.