И прольется свет - [9]

— Привык быть сильным, — голос Корделии дрожал, ярость высвободила из глубин ее существа чувство, родившееся в день смерти матери. — Пришло тебе время побыть слабым.

Мужчина с гаденькой усмешкой шагнул вперед, собираясь схватить девушку, ему надоели разговоры. Таинственная сила рванулась прочь из тела Корделии, она закричала, и в этом крике прозвучало злое торжество, мужчина вторил ей криком, но это был крик боли. Грубый мужской голос постепенно источался, становился тоньше слабее, ноги мужчины подкосились, и тьма поглотила его, он потерял сознание.

Очнулся он на полу, ему было холодно, тело ныло от боли, кости ломило. С трудом подняв руку он почесал подбородок, рука замерла почувствовав неладное раньше мозга. Подбородок был не просто до неприличия голый, без привычной бороды, он был маленький с ямочкой по серединке. Рука тоже была какой-то не такой, слабой, тонкой в кости. Вспотев от ужаса, Ивор продолжал исследовать незнакомое тело: маленькая грудь, выпирающие ребра, длинные худые ноги. Отчаянным рывком он поднялся с пола, потащился к маленькому обломку зеркала, висящему на стене, длинная юбка замедляла шаг. Длинная юбка? Еще на что-то надеясь, посмотрел в зеркало, на него взглянуло изуродованное побоями лицо его жены с испуганными глазами. Он поднял руку, коснулся лба, глаз, отражение точно повторило движения. Сзади раздался шорох, Ивор обернулся, возле двери стоял огромный мужик со странно знакомой внешностью. «Это же я,» — с неожиданной ясностью осознал Ивор, — «Это мое тело». Он слабо взвизгнул, мужчина поморщился.

— Нечего орать, дура. Принеси воды, пить хочу. Куда же пропала эта девка, хотел бы знать. Ты че стоишь истуканом, шевелись.

Ивор не двигался с места, он впервые видел себя со стороны. Какой он все-таки большой, Мужчина в теле женщины ощутил гордость. Чего эта ведьма на него взъелась, да его жене просто повезло, что у нее такой защитник. Защитник между тем поднял кулак, размером с хорошую кувалду, и огрел Ивора по затылку.

— Шевелись, я сказал, зараза.

В глазах на миг потемнело, но Ивор заставил себя двигаться. Он поплелся к колодцу за хижиной, набрал воды, ох и тяжелое же ведро, с трудом доволок его к столу. Попытался поставить на стол, не получалось, вздохнув, сел на лавку передохнуть. Почти сразу на него обрушилась лавина ударов.

— Ленивая скотина, а ну быстро собирай на стол. Думаешь, зазря тебя кормить стану.

— Сейчас, — недовольно буркнул Ивор. Сильный удар свалил его на пол. Резво поднявшись, откуда силы взялись в избитом теле, Ивор поковылял в угол хижины, где хранились припасы. Он решил не перечить мужику, то есть самому себе, а то ведь прихлопнет, как муху. Уж он-то свой характер хорошо знает. Накрыв на стол Ивор смотрел на чавкающего мужика, жалея, что запрещал жене есть вместе с собой. В животе урчало от голода, рот заполнился слюной. Мужик хватал со стола огромные куски мяса, заталкивал их в рот, чавкая, как свинья, хитро косил глазом на Ивора. Тот храбро молчал, глотал слюни и удивлялся, как этот удав не подавится. Мужик потянулся за дешевым вином, всего на миг оставив мясо без присмотра, Ивор тотчас воспользовался моментом, протянул руку к самому маленькому кусочку. Его маленькую ручку тут же припечатала к столу широкая волосатая руку. Из-под лохматых бровей хитро смотрели узкие глазки, показавшиеся Ивору отвратительными.

— Правила забыла, — гулкий голос мужика давил на психику. — Напомню. Учиться, жена, никогда не поздно. А это чтобы лучше запоминалось.

Он поплевал на кулак, и на Ивора обрушились удары. Когда Ивор почувствовал, что проваливается в темноту, избиение прекратилось. Сильная рука бесцеремонно подняла его тело, усадила на лавку. В глазах немного посветлело, Ивор увидел, что сидит за столом, на котором осталась лишь наполовину съеденная брюква.

— Ешь, — пробормотал мужик сонным голосом. Он укладывался на лавку. — Я сегодня добрый. И че такой видный мужчина нашел в такой ленивой дурнушке как ты?

Он захрапел, Ивор затолкал в рот брюкву, торопливо жевал, голод не проходил. К припасам подойти побоялся, помнил, как чутко спит. Рука скользнула по столу, пальцы сжались на ноже, внезапно ощутил желание перерезать мужику горло и испугался. Он хотел убить самого себя.

«А что, если я навсегда останусь в этом теле, — ворчливо проговорил внутренний голос, -этот зверюга рано или поздно меня прикончит». Храп оборвался, мужик почесал бок, открыл глаза. Сонными глазами посмотрел на Ивора, тот отпустил нож, обеими руками ухватился за юбку. Он знал этот взгляд. В голове неожиданно всплыли воспоминания жены о минутах близости, это было больно и неприятно. Мужик сел, зевнул, поманил Ивора пальцем.

«Все, это конец, — обречено подумал тот. -Этого я не смогу пережить». Мужик нахмурился, отрыгнул, снова позвал, теперь уже кивком головы. Ивор почувствовал, что мысли обволакивает грязноватый туман, он потерял сознание.

Очнулся Ивор лежа возле лавки, пощупал юбку — не задрана ли — руки натолкнулись на грубые кожаные брюки.

— Я — снова я, — ликующий крик оглушил. К Ивору снова вернулся его родной, такой любимый голос.