— Ой, Машенька, — крикнула горошина, — сейчас он нас догонит!
Но Машенька не испугалась. На воде, у самого берега, она увидела красивый кораблик с круто поднятым носом.
Если хорошо приглядеться, это был никакой не кораблик, а просто стружка от палки, которую дедушка выстругивал, чтобы поставить к помидорной рассаде. Но, увидев кораблик, Машенька заторопила горошину:
— Скорей, скорей поплывём на тот берег!
Она помогла горошине залезть на кораблик, отпихнула кораблик от берега, и они поплыли…
Как вдруг—надо же такому случиться! — вдруг в воду прыгнула лягушка. Большая, толстая, с четырьмя лапами, с выпученными глазами, зелёная-презелёная.
Если бы вы знали, какие поднялись волны!
Они тотчас захлестнули кораблик, и он стал тонуть.
— Ай-ай-ай!.. — закричала Машенька. — У меня все ноги в воде.
Но всё-таки она не растерялась и скок вместе с горошиной на берег.
«Хорошо, что мы не утонули, — подумала Машенька, а сама поглядела на свои мокрые тапочки. — Рассердится теперь бабушка, скажет: „Зачем по воде ходила?“»
— Ну вот мы и убежали! — сказала Машенька. — И нечего было бояться.
— Теперь пойдём искать гороховую грядку, — сказала горошина. Она совсем успокоилась и даже развеселилась. — Там у меня домик, тёплый, мягкий. Там живут мои сестрицы.
— Пойдём, — согласилась Машенька. — Только сперва взберёмся на гору. Оттуда виднее.
А гора-то была вовсе не гора, а грядка, на которой бабушка раннею весной посадила разные овощи. На других грядках ещё ничего не было, а на этой всё поспело. Укроп стоял высокий. Лук пустил острые тёмно-зелёные перышки. Листья у салата были уже большие. И даже розовая редиска кое-где вылезала из земли: одна высунула свою розовую макушку, другая — свой розовый бочок.
Сюда бабушка и Машенька часто приходили. То придут укропа пощипать, чтобы в суп посыпать. То нарвут салата, то зелёного лука, то редиски надёргают.
Но сейчас Машенька не узнала знакомой грядки. Эта грядка показалась ей настоящей горой.
Вместе с горошиной они стали подниматься по крутому склону, пока наконец не добрались до самого верха.
А из земли прямо на них выползла огромная красная змея. Она ползла и извивалась, ползла и извивалась, и всё ближе, ближе, ближе…
Таких змей горошина ещё ни разу не видывала! Она закричала от страха и, забыв про Машеньку, кинулась бежать.
А Машенька сначала и сама испугалась, а потом получше пригляделась и закричала:
— Горошина, подожди! Это просто дождевой червяк. Про дождевых червяков ей бабушка говорила, что они полезные, их бояться не надо.
Машенька их не боялась.
Но горошина ничего не слыхала. Она бежала без оглядки. А когда остановилась и перевела дух, змеи рядом не было, но и Машеньки тоже не было.
…Бывали вы когда-нибудь в укропном лесу? Нет?
А Машенька сейчас находилась именно в таком лесу. Деревья здесь росли ровными рядами, густо-густо. Листья на деревьях были похожи на мягкие иголки, и от них сильно пахло укропом.
Хотя бабушка сеяла укропные семена пополам с песком, чтобы укроп взошёл пореже, всё равно он вырос очень частый. Для Машеньки, которая была теперь ростом с горошину, это был дремучий лес. В таком лесу можно было заблудиться. Машеньке стало страшно за горошину.
— Горошина, горошина, где ты? — закричала она. Но никто не отозвался.
Машенька снова закричала:
— Горошина, ау!
И снова никто не откликнулся.
А мимо шагал зверь на шести ногах. Голова у него была круглая и еле-еле держалась на тонкой шее. В зубах он тащил бревно. Бревно это было гораздо больше его самого. Машенька скорее спряталась за дерево, чтобы зверь не заметил её.
А это был самый обыкновенный муравей. Он тащил в свой муравьиный город соломинку, и до Маши ему не было никакого дела.
Но Машенька вышла из-за дерева, когда муравей был далеко. И тут она услышала:
— Машенька!..
Оглянулась — а к ней бежит горошина. То-то они обрадовались друг-другу!
— Ты зачем от меня убежала? — спросила Машенька. — Ведь ты чуть-чуть не потерялась.
— Я змеи испугалась, — сказала горошина.
— Змеи?! Какая же это змея? Это был простой дождевой червяк! А теперь куда? — спросила Машенька, когда они вышли на опушку укропного леса. — Туда или сюда?
— Давай узнаем у божьей коровки, — сказала горошина. — Вот она сидит.
Машенька тотчас узнала божью коровку. Как же не узнать-то? Ведь у божьих коровок на красной спинке всегда бывает семь чёрных пятнышек.
А Машенька умела считать не только до семи, но и до десяти.
Она подошла к божьей коровке и спросила её:
— Божья коровка, а божья коровка, ты не знаешь, где гороховая грядка? Там у горошины домик — тёплый, мягкий. Там живут её сестрицы-горошины.
Божья коровка подумала, подумала, потом привстала на цыпочки, распахнула красные крылышки, на которых было ровно семь чёрных пятнышек, и полетела.
— Ну вот, — обрадовалась Машенька. — Теперь мы знаем, куда идти!
Сначала они пошли вдоль укропного леса. Потом съехали с грядки на берёзовом листе. Потом снова полезли вверх, ещё на одну грядку, и тогда горошина закричала:
— Машенька, Машенька, мы пришли! Вот она, моя гороховая грядка! А вот мои сестрицы-горошины. А вот мой домик—мягкий, тёплый.
И тут-то они вдруг снова увидели рыжего петуха с острыми когтями, с носом, загнутым крючком, и с красным гребнем во всю голову. И петух их тоже увидел.
