И однажды они исчезнут - [3]

– Это сколько лет назад?

– Десять приблизительно.

– Мда. – глубокомысленно изрек Козырев и задумался.

– Это ты к чему вел? – нарушил его молчание Калядов, устав от разглядывания собственного стакана.

– Я предположил, что это здание подобно миражу в пустыне. Нарушение флуктуации, или чего там, не в курсе. Короче, лучи света преломляются, как-то искривляются и образовывается вот этот дом.

– А пропал он почему?

– Логично.

Калядов и Козырев сидели до ночи, обсуждали различные теории исчезновения здания, но так ни к чему и не пришли. С какой стороны не подходили, но не поддавалась загадка, никак не хотела разрешаться. Все вино выпили, выкурили весь сигаретный запас Калядина, а ни на дюйм не продвинулись. Хотя последние пару часов разговор друзей из научного диспута перешел в ракурс «ты меня уважаешь, ик».

В час ночи Козырев встрепенулся, оторвался от стола, где уже успел прикорнуть и заторопился домой. Калядин, проснувшийся от лихорадочного шатания друга по квартире, пытался его остановить, предлагал переночевать у него, давил на мозоль «куда ты в такую темень попрешься», взывал к здравому смыслу, но Козырев был непреклонен.

В дверях Козырев обернулся, посмотрел внимательно на Калядина и сказал:

– Кажется, у этой истории будет продолжение.

И оказался прав.

Провидец ФСБешный.

4

Калядин и думать забыл об этом чрезвычайном происшествии, только когда вечером подъезжал к дому на новеньком «Пежо» вспоминал, что на пустыре под его окнами раньше стоял жилой дом, но дальше этого воспоминания мысль не шла.

Проблемы.

Работа.

Дом.

Быт.

Женщины.

Все в одном клубке.

В квартире после первых июльских гроз случилась протечка. Крыша не выдержала наплыва воды и дала трещину, которая незамедлительно сказалась на состоянии его потолка в спальне. Побелка сошла лоскутами, словно с обгоревшего на солнце человека слезает кожа. По центру потолка набухло большое мокрое пятно, с которого постоянно капала вода. Калядин отправился в крестовый поход по ЖЭКам, с целью выбить починку кровли.

Одновременно с потолочными протечками на работе наметился аврал. Хозяин издательства задумался о запуске нового проекта – журнала для профессиональных фотографов и увлекающихся фотографией под лозунгом «ВСЕ О ЦИФРЕ», проект навесили на Калядина. Создавать же новый журнал с пустого места, это не почивать на лаврах раскрученного проекта, тут все с чистого листа, а головная боль становится привычным состоянием организма. К тому же Калядин разбирался в цифровой фотографии, точно так же как в гинекологии. На уровне «пользователя».

На второй день после протечки, проверяя утром почтовый ящик, Калядин обнаружил повестку из суда. Его вызывали на бракоразводный процесс. Ничего серьезного. Прийти, засвидетельствовать свое присутствие, ответить на все вопросы сухо: «да, ваша честь», «согласен, ваша честь», «я – свинья, ваша честь», подписать необходимые документы и почувствовать себя свободным человеком. Развод с Валей давно превратился для него в факт истории. Она так долго к этому шла и угрожала ему, что он уже устал от шантажа и однажды с легкостью согласился на очередное предложение развестись. К тому же алиментные вопросы не сдерживали.

Утром в день суда на квартиру к Калядину заявилась Света. Он не видел ее вот уже несколько месяцев и уже приучил себя думать, что между ними все закончилась. Она ушла после их последней встречи, словно ничего и не произошло. Все как обычно. Но на его телефонные звонки никто не отвечал. Дома она не появлялась, а на работе ответили однозначно: «Вышла замуж» – и повесили трубку. И вот Света на пороге с двумя чемоданами в руках, загорелая, счастливая и беззаботная, будто ничего и не произошло.

За этими разборками Калядин совсем забыл об исчезнувшем доме, хотя прошла всего неделя. Но окончательно стереть из памяти это происшествие, ему не дал Козырев. Он позвонил на мобильный к исходу вторника и застал Калядина в подавленном состоянии духа. Света обживала новую территорию, словно кошка обнюхивала каждый угол и ставила везде свою метку – какую-нибудь безделушку в виде нэцкэ или лакированной морской раковины с памятной надписью «АНАПА-2005».

– Привет тебе, первооткрыватель. – без лишних расшаркиваний сказал Козырев.

– Это почему я первооткрыватель? И чего я такое позвольте спросить открыл?

– Дом растаявший помнишь?

– Ну?

– Ты мне не нукай. Ты его помнишь, или уже нет?

– Помню! – буркнул Калядин, раздражаясь.

– Вот и отлично. У нас тут нечто похожее происходит.

От этих слов Калядин встрепенулся. Вся усталость и дурное настроение мигом исчезло.

– Если тебе интересно, подъезжай. Я с руководством договорился. Тебя пропустят. – предложил Козырев.

– Диктуй адрес! – немедленно все для себя решил Калядин, вскакивая с дивана.

Света увидела ищущего документы и ключи от машины Калядина и насторожилась.

– Ты куда? – с подозрением спросила она.

– На работу вызывали. – отмахнулся он.

Света не поверила, но промолчала.

Адрес, продиктованный Козыревым, находился во Фрунзенском районе. В этой части города Калядин разбирался плохо. Раза два раньше доводилось бывать. Сначала он заблудился в каких-то трущобах, но вскоре выехал на верную дорогу и был остановлен оцеплением. Проезжую часть заслоняли препятствия с ремонтной разметкой и знаком «кирпич». Двое сотрудников в штатском незамедлительно подошли к остановившейся машине Калядина.