i-o - [40]

Моя прекрасная принцесса содрогалась в пароксизмах нарастающего оргазма, распятая на холодном дереве, не зная, кричать ли ей от наслаждения или от пронзительной боли в запястьях и, наконец не выдержав, закричала и от того и от другого.

Я спустилась с платформы, чтобы насладится этим зрелищем. Мое лицо было влажным от ее любовных соков. Догадалась ли она, кто я такая? Или она всегда это знала?

Что я буду делать, если встречу бога?

Этому она меня сама научила в тот день.

Не поклоняйся никому. Не восхищайся никем, потому что в мире есть только одно всемогущее существо, которое имеет всю власть над тобой, которое носит одну с тобой одежду, трахается с теми же мужиками, что и ты, имеет с тобой на двоих одни потроха. Все боги — ненастоящие, потому что единственный бог-ты, и если тебе попадется один из этих обманщиков, ты должен убить его, потому что он лжец. Всякую мелюзгу, в которую никто не верит, даже она сама, трогать не надо: убивай только тех, кто опасен, тех, кто выглядит убедительно, тех, в кого можно почти поверить.

И вот Марина, развалившаяся на троне, пришпиленная к кресту, окруженная выводком своих красоток-учениц, похожих на потравленных тараканов, наконец получила ответ на свой вопрос.

Я начала собирать мои шмотки, чувствуя себя на вершине восторга и наслаждения, хотя в голове у меня слегка мутилось. Я натянула на себя старый комбинезон и туфли на высоком каблуке, потому что они первыми попались мне под руку. Затем я взяла пневматический молоток и гвоздь. Я обмотала волосы изолентой, чтобы они не падали мне на глаза. Я зарядила молоток.

Побросала самые необходимые шмотки в спортивную сумку, не задаваясь вопросом, как я собираюсь жить дальше, потому что это был слишком большой вопрос.

Затем я взобралась на помост к Марине, которая сидела с широко раскрытыми глазами и спокойно смотрела на меня. Кровавые пузыри набухли на ее вздутых от коллагена кукольных губах. Я подняла пневматический молоток и приставила его к ее лбу, в точку, где сходились ее брови. И нажала на курок.

Потому что: что нужно сделать, если встретишь бога?

Отсосать у него — а затем убить!

Расстройство чувств

Он всегда ходил сгорбившись, практически всегда, и, хотя, направляясь ко мне, он ничем не походил на убийцу, он был убийцей. Мы оба были убийцами.

Мы стояли перед заведением, которое в этих краях сходило за байкерский бар. Здание, в котором бар помещался, стояло рядом с подъездными путями, по которым подвозили грузы к кораблям, заходившим в док. Примостившийся в покровительственной тени огромного портового крана, бар весь так и щетинился от распиравшей его скрытой агрессивности и выглядел вызывающе, словно лозунг, сплетенный из колючей проволоки. Мотоциклы, сбившиеся в кучку на маленькой площадке перед баром, казались роем спящих насекомых.

— Ты что, все еще не выкинул это из головы? — спросил он меня, скрестив тощие руки на впалой груди и прислонившись к невысокой стене, на которой я сидела. Спросил с самодовольной улыбкой.

— Потерпи маленько. Как ночь прошла?

— Отменно, — ответил он. — Дзига взял меня в тот самый клуб — наверное, чтобы набить себе цену? Ну мне-то наплевать, если ему так больше нравится.

Я коротко усмехнулась:

— Интересно, что ты с ним такое сделал?

— Не хами мне. Ничего я с ним не делал.

— И то верно, они обычно сами это делают.

— Точно.

— И что же он сам с собой сделал?

— Догадайся.

«Догадайся!» С какой-такой радости я должна играть с ним в угадайку?

— Эротическое самоудушение? — ляпнула я первое, что пришло мне в голову.

Какое-то мгновение Виктор не отвечал, но, посмотрев на него, я все сразу же поняла по выражению его лица.

— Угадала, — отозвался он наконец обиженно, а затем добавил: — Он любил меня. Похоже, он и на самом деле очень любил меня.

— Значит, так и умер от неразделенной любви?

— Да пошла ты в жопу, Ваня!

— Сам туда пошел.

— Когда он решился на это, он сам захотел, чтобы я был там. Чтобы принимал в этом участие.

— Так это ты его задушил?

— Разумеется, нет, — рявкнул он, — Он хотел, чтобы я наблюдал.

— Ах вот как… — сказала я, чувствуя, что меня это начинает интересовать. — А раньше ты когда-нибудь такое видел?

Виктор покачал головой;

— Только издалека.

— Ну и как?

Виктор пожал плечами:

— Неаппетитное зрелище, честно говоря.

— Кто бы сомневался.

— Ладно, мы что, тут всю ночь будем обсуждать всякую блевотину или за дело возьмемся? А то я уже яйца себе отморозил!

— Ну, свою-то работу я уже сделала, — сказала я, почувствовав, что настала моя очередь выпендриваться. — Я тебе что-нибудь рассказывала о бинарных ядах?

— Нет, ты мне ничего не рассказывала о бинарных ядах.

Парень явно скучал, видно было, что этот урод уже отвеселился и теперь ему все было по барабану.

Так что пришлось мне ему рассказать о том, что некоторые вещества сами по себе абсолютно безвредны, даже в больших дозах. И их можно смешать с другими веществами, которые сами по себе тоже не ядовиты. Но смесь их будет уже совсем не такой безвредной… далеко не безвредной.

— Например, биметинол натрия, — сказала я, услышав крики, раздававшиеся из бара, — в сочетании с алкоголем.

В этот момент дверь бара неожиданно распахнулась, и оттуда вывалилась кучка байкеров, которые с трудом держались на ногах. Они натыкались друг на друга, на мотоциклы, опрокидывая все на своем пути. Их без конца тошнило, тела их сотрясались от жутких спазмов, и они падали на землю, продолжая корчиться от боли.