И никакая сила в мире... - [167]

– Ой, ну конечно же, они приедут, особенно теперь, когда мы с Френсисом уже побывали в Мердрако. А Рея с Данте и Кристофером обещали приехать на Майклмас и остаться аж до Рождества! Так что ты тоже приедешь, Конни, – уверенно сказал Робин, – и Кирби с Ямайкой, вот увидишь.

– Ты так думаешь?

– Уверен. Сам слышал, как мама сказала Рее, что если ты захочешь, то можешь приехать и брать уроки вместе со мной. Мистер Тисдейл считает, что тебе это было бы полезно, Конни, – сообщил Робин застывшему от удивления приятелю.

– Учиться?! – недоверчиво протянул тот. – Вот еще! Все, что мне нужно, я и без вашего Тисдейла знаю! – фыркнул Конни.

– А читать и писать ты умеешь?

– Ну, еще бы! Мистер Марлоу научил! Говорил, что без этого мне не обойтись, особенно если в один прекрасный день я рассчитываю сам стать капитаном!

– А с математикой у тебя как? Умеешь делить и умножать, знаешь, что такое дроби? – И Робин скорчил ужасающую гримасу, поскольку сей предмет доставлял и ему, и мистеру Тисдейлу немало хлопот.

– А как же? – гордо ответил Конни. – Я, бывало, иной раз даже помогал мистеру Марлоу, когда он проверял груз на борту, все ли на месте. А пользоваться компасом меня обучил сам капитан. Объяснил, как сверять его показания, а потом прокладывать курс. Ты что думаешь – я даже знаю, что такое румбы и галсы, то, что тебе и не снилось, Робин. Да что там, я знаю все, что положено моряку, – похвастался Конни.

– А латынь знаешь? – не сдавался Робин.

– Латынь?! Вот еще, больно надо, – фыркнул Конни. – Я знаю испанский и французский, немного, правда, и еще несколько фраз на немецком. Научился, когда был в Вест-Индии.

– Да, вот уж не ожидал! Да ты еще и старика Тисдейла можешь кое-чему научить. Ведь теперь, когда Френсис и Рея уже взрослые, он, бедняга, со скуки помирает. Знаешь, Конни, по-моему, он и в самом деле был бы счастлив, если бы ты поучил его уму-разуму, – ухмыльнулся Робин.

– Ты же знаешь, все зависит от капитана. А его не обманешь, он и так знает, что мне учиться – даром время тратить. Все, что надо, я и так знаю, – решительно повторил Конни, но Робин и не думал отступать. В голове у него родилась интересная мысль.

– Знаешь, Конни, – сказал он, словно читая мысли приятеля вслух, – если ты решишь задержаться в Камейре после Рождества, старина Баттерик смог бы подучить тебя ездить верхом. А я давно уже собирался показать, как лихо научился карабкаться по деревьям.

– Ну смотри, если обманешь, сухопутная крыса! – прищурившись, погрозил кулаком Конни. – Впрочем, куда тебе! Разрази меня гром, ты и до этих драконов на башне в жизни не вскарабкаешься! – вызывающе крикнул он и опрометью бросился к застывшим неподалеку каменным чудовищам. Но Робин Доминик, отличный бегун, успел догнать товарища, и мальчики вместе, пыхтя и задыхаясь, добежали до развалин замка.

– Ну, так что ты решил? – еле переводя дыхание, с вызовом спросил Конни.

– Ты о чем?

Конни бросил оценивающий взгляд на одну из башен, громада которой нависла над ними обоими.

– Бьюсь об заклад, оттуда вид что надо!

– Давай поспорим, кто раньше взберется, – принял вызов Робин. Спустя минуту торжественную тишину развалин нарушили топот ног и жизнерадостные детские голоса, эхом отдававшиеся в мрачных каменных закоулках.

Хей-хо, хей-хо!

Англичанина кровь,

Живого ли мертвого,

Съем с потрохами!

– распевал Робин Доминик, прыгая со ступеньки на ступеньку. Позавидовав приятелю, Конни затянул старинную морскую песню, которую он слышал бесчисленное количество раз, пока команда «Морского дракона», ловко карабкаясь по реям, убирала паруса:

Златом наполни трюм,

Кровью камзол залей,

Попутный ветер несет

Корабль мой в Сент-Мэри-Бей,

Где выпивка горяча, а девушки горячей!

Хохоча во все горло и задыхаясь, мальчики вскарабкались на самый верх и замерли от восхищения перед открывшейся их взорам картиной тянувшегося до самого горизонта угрюмого скалистого берега и бескрайнего моря, почувствовав себя гордыми, как короли.

– Ух ты, ну и вид отсюда! – присвистнул Конни. Робин Доминик судорожно сглотнул – уж слишком это напомнило ему недавний случай, когда он, мертвой хваткой вцепившись в ветки дерева, остановившимся взглядом смотрел сверху на родной Камейр. Из чистого самолюбия юный лорд постарался выкинуть это из головы и взобрался вслед за Конни на самый край башни. Склонившись над парапетом, оба принялись увлеченно разглядывать набегавшие на берег валы, которые с грозным ревом бились о черные скалы, рассыпая в воздухе мириады сверкавших брызг.

– Ух, ну и высоко! – воскликнул Конни, изрядно напугав приятеля и не заметив этого. – Представляешь, если свалиться отсюда – что от тебя останется?!

Шваркнешься о те скалы, только брызги полетят! – добавил он.

Робин с трудом оторвал взгляд от кипевшего внизу прибоя. Проглотив горькую слюну, он вдруг почувствовал, что от вида этих волн, то набегавших на берег, то снова с шипением скатывавшихся назад, его начало понемногу мутить.

– Эй, да ты позеленел, парень! – Конни толкнул его локтем в бок. – Хочешь булочку? Я стянул их сегодня прямо с кухни, когда Хэлли на минутку отвернулась, – предложил он, протягивая Робину сдобную, золотистого цвета пышку, щедро политую сладким сиропом. – Совсем свеженькая, попробуй. Да, наша Хэлли в этих делах мастерица!