И ниёр вурту (Я найду тебя) - [15]

Вместе со мной передвигался светящийся туман и мигающие на родословном дереве точки. Чем дальше я шла по коридору, тем выше загорались точки, подбираясь к вершине.

Портреты одиночные, парные и общие, изображающие сцены застолья, охоты или бала чередовались с миниатюрами пейзажей и натюрмортов.

Когда до верхушки дерева оставалось совсем немного, я обратила внимание на знакомые черты мужчины, стоящего рядом с миловидной блондинкой в простом платье служанки.

Похоже, художник решил запечатлеть момент переодевания и гуляния на маскараде.

Другого объяснения простецкой одежды девушки я не нашла.

А знакомыми были глаза. Точно таким же цепким взглядом совсем недавно изучал меня старикашка, мирно сопящий сейчас в кресле. Ага, добрались-таки до победного финала.

Точка на рисунке дерева вновь запульсировала, я же, в надежде получить справку, снова ткнула пальцем.

— Ай, — пискнула стена.

— Ай, — отпрыгнула я, когда палец вместо шероховатости стены надавил на нечто мягкое. — Простите…

— Да, ладно, сам виноват, — отозвался некто невидимый. Ни умеренно яркий свет тумана, ни пульсирующая точка не помогли разглядеть говорившего. — Не надо было так близко подлезать.

— А вы кто? — я терла глаза, но это не помогало.

— Я — Труль, — сообщила стена. — Я тут живу.

Дом призраков, какой-то!

— Труль — это имя?

— Нет, блин, должность! — съязвил голос. — Конечно — имя. Я хранитель галереи.

О, это я удачно зашла!

— А чего ж ты, хранитель, молчал, когда я просила о помощи?

Стена смущенно замолчала. А я выжидающе смотрела в пустоту. Не очень приятное чувство, скажу я вам, разговаривать с никем. Жуть!

— И все же? — я поторопила собеседника с ответом.

— А оно тебе надо?

— Пф-ф, — возмущенно выдохнула я, — ох, и приветливые же все тут! Прям, на рану прикладывай!

— А что, болит у тебя, где? — засуетился голос. — Где болит? Грудь?

О, хранитель — точно мужчина! Сразу на ценность покусился!

— Музейный экспонат! Руками не трогать! — я тут же прикрыла вожделенное место руками.

— Не болит у меня ничего. Я полностью здорова!

И снова перевела взгляд на пару, изображенную на портрете:

— Так кто это?

— Это теперешний хозяин поместья, — жалобно пискнул голосок хранителя галереи. — Это он сейчас сидит в кресле и видит сны про подводные лодки.

— М-м-м, — задумчиво промычала я, — зовут-то его как?

— Рапцель Темный. Простите, — запнулся голос, — господин Рапцель Темный. Первый.

По голосу было слышно — не жалует местных хранитель искусства своего хозяина.

— А есть второй? — уточнила я.

— Есть, но с ним не лучше ситуация.

— А почему? — мерцающая точка на родовом древе погасла, а флуоресцентный туман пополз далее по стене. Я тронулась вслед за маревом.

— Когда хозяйка была жива — было весело. Много слуг, много гостей. А как ушла она от нас, так совсем плохо стало. И господин Микарт Темный Второй тоже ушел.

Я замерла, как вкопанная. В висках застучало с такой силой, что я оглохла, глаза защипало.

Я пошатнулась и еле удержалась на ногах. Кривоногий стульчик тут же услужливо подбил меня под коленку. Я опустилась на сидение, продолжая переваривать информацию.

— Микарт? — решила я уточнить, не доверяя собственному слуху.

— Микарт, — подтвердил голос, а туман, словно игривый щенок, завилял хвостом, запрыгал под потолком.

— Где он сейчас? — голос сел, пришлось прокашляться.

— Так он, это, в городе сейчас.

— Домой когда вернется? — я начинала размораживать мозги.

— Летом. Но это еще не его дом.

Да уж! Вот это я удачно зашла!

— Можно посмотреть на его портрет? — решила на всякий случай еще получить и визуальное подтверждение.

— Можно! — радостно сообщил хранитель, а стул подо мной дернулся и понесся по коридору. Не успела я схватиться за опору, как кривоногая лошадка резко затормозила и я полетела на пол, со всей дури впечатываясь лицом в пол.

— Какого лешего?! — взревела я, хватаясь за нос. — Разбила!

Провинившаяся часть интерьера, смущенно скрылась в полумраке коридора.

То, что меня доставили по адресу, я убедилась, подняв взгляд на стену. Довольно свежая рама, по сравнению с другими образцами, и яркие краски картины доказывали мою правоту. Однако увидеть желаемое я не смогла. И по очень простой причине — на холсте была изображена чета Темных с мальчиком лет десяти с игрушечно-натуральной саблей наголо.

— Зашибись! — выразила я свое восхищение художнику. — А других вариантов нет?

Хранитель галереи смущенно молчал.

— Так есть или нет изображения с магом воды постарше?

— К сожалению, нет, — прошелестел голос, а туманный свет померк, окуная меня в пустоту.

— Это что значит? — встрепенулась я. — Экскурсия окончена? Куда дели портреты? Они вообще были?

Все вопросы оставались без ответа. Только болотный шарик продолжал весело прыгать на одном месте, призывая следовать за ним.

За окном уже давно стемнело. Вьюга билась в окна порывами ветра, бросалась снегом. В доме было на удивление тепло. Не жарко. Да и уютным дом было назвать трудно. Но совершенно не было необходимости в теплой одежде. Свою накидку я оставила на кухне, а в хлопчатобумажной рубахе и замшевых штанах не замерзала.

Огонек довел меня до двери, как я вскоре поняла, моей опочивальни. По привычке я протянула руку и, о чудо, нащупала рычажок выключателя. Разом загорелись несколько напольных бра, исполненных в форме канделябров, и дополнительно осветилась гардеробная. Пустая…