И меркнет свет - [69]

– Леди Галанис, эта девушка…

– Она целитель, – ответила женщина, бросив быстрый взгляд на Эфиру. – Она вылечила все мои недомогания и сообщила мне о происходящем.

– Бабушка, слава пророкам, ты в порядке! – воскликнул Дрэйкон, влетев в комнату вслед за стражей. – Стража, схватить девушку, убедитесь…

– Стража, – возразила леди Галанис. – Взять моего внука.

Один напряженный момент стражники не двигались, но потом один из них бросился к Дрэйкону. Остальные последовали за ним.

– Эта очень добрая и готовая помочь молодая женщина рассказала обо всем, что ты творил с бедными жителями деревни, заперев меня здесь, – сказала леди Галанис, когда стражники схватили Дрэйкона. – Мне стыдно называть тебя своей плотью и кровью. Больше никогда не появляйся на землях этого поместья.

– Она врет! – тут же воскликнул Дрэйкон. – Бабушка, я бы никогда…

Но стража уже тащила его прочь из комнаты.

– Придется уволить половину прислуги, – устало заметила леди Галанис. – Тех, кто позволил Дрэйкону тут управлять. – Она повернулась к Эфире, все еще застывшей возле ее кровати. – Должна поблагодарить тебя за помощь. Ты сказала, что тебя отправила Нефель?

– Ну, она не совсем отправила меня, – ответила Эфира. – Я нашла ее, скрывающуюся в амбаре.

– Нефель умная девочка, – сказала леди Галанис. – Но что ты делала в амбаре?

Эфира посчитала, что не стоит признаваться в краже.

– Пережидала грозу.

– Ну, тогда, пожалуйста, позволь мне предложить тебе сухое место на остаток ночи, – сказала леди Галанис. – Это меньшее, что я могу предложить.

Эфира покачала головой:

– Спасибо, но мне нужно вернуться к своим. К друзьям, – странно было произносить это слово.

– Уверена? – спросила леди Галанис. – Я точно ничего не могу дать тебе в благодарность за исцеление?

Эфира открыла было рот, чтобы снова отказаться, но потом передумала:

– Вообще есть кое-что.

* * *

Беру стояла возле палатки, когда Эфира вернулась в лагерь с сумкой, полной еды, одежды и одеял, которые ей подарила леди Галанис.

Рассвет еще не занялся, так что Эфира была уверена, что Беру не просто проснулась пораньше. И, судя по ее крепко скрещенным на груди рукам и напряженным плечам, стало ясно, что она ждала Эфиру.

Лишь только заметив сестру, Беру открыла рот, но Нефель выбежала из палатки раньше, а за ней Кхепри.

– Что случилось? – спросила Нефель.

– Дрэйкон Галанис больше не потревожит тебя и твою семью.

Беру резко повернулась к ней:

– Ты убила его?

Ее голос звучал резким, полным обвинения, и Эфира понимала, что заслужила его, но все равно было неприятно. Какая-то часть Беру была готова слишком быстро поверить в худшее об Эфире.

– Он жив, – сказала она, глядя на Нефель вместо Беру. – Клянусь, ты и твоя сестра в безопасности, как и остальные жители деревни. По крайней мере, от него. Леди Галанис сделает все возможное, чтобы защитить вас от свидетелей.

– Леди Галанис? – спросила Нефель, наморщив лоб в замешательстве. – То есть…

– Она снова всем управляет, – ответила Эфира. – Она выздоровела.

Нефель уставилась на нее:

– Это сделала ты?

Эфира кивнула:

– Теперь идти домой безопасно, клянусь. Возвращайся к своей семье.

– Я отведу ее, – вызвалась Кхепри.

Нефель все еще смотрела на Эфиру:

– Я не смогу… никогда не смогу отплатить тебе.

Эфира слабо улыбнулась:

– Это не твой долг, девочка. А мой. Просто береги себя. И свою сестру. Знаю, ты думала, что правильно поступила, уйдя, но… нужно держаться вместе, да?

– Да.

Нефель махнула им и последовала за Кхепри назад к фермам. Небо перед ними уже начало светлеть.

Беру долгое мгновение не двигалась и смотрела на Эфиру, скрестив руки.

– Я отправилась туда, планируя его убить, – призналась Эфира, нарушив молчание. – Подобралась к нему. – Возможно, эта сила внутри нее никогда не станет правильной. Возможно, ее всегда привлекали самые темные ее стороны. – Думаю, я верила все это время, с нашего детства, что убийство – мое предназначение. Что оно делает меня собой. Я притворялась, что у меня нет выбора, потому что так было легче, чем признать обратное. Пусть я не знаю, могу ли сожалеть об этом, даже сейчас, потому что все еще считаю, что твоя жизнь ценнее тысячи Дрэйконов Галанисов.

– Так почему же ты его не убила? – спросила Беру, ее голос казался странно безэмоциональным, словно ей просто было интересно.

– Когда мы спаслись из Паллас Атоса, Джуд был серьезно ранен свидетелями. Гектор попросил меня исцелить его. Доверился мне. Это было новое чувство. Словно я проснулась. Я причинила боль многим людям, Беру. И я не только про тех, кого убила или кого оставила позади.

– Ты про меня, – поняла Беру. – Я помню наши ссоры. Как я расстраивалась, что ты не слушала. В тот день в Медее…

Эфира вздрогнула от напоминания. Один из самых худших дней в ее жизни, который можно сравнить разве что только с тем днем в гробнице Жертвенной Королевы, когда Дочери милосердия сообщили ей, что Беру мертва.

– Я не виню тебя за то, что ты ушла, – сказала Эфира, – больше нет.

Беру покачала головой:

– Я не про это. Просто не помню, почему это сделала. Или помню, но как будто это была не я.

Эфиру накрыло темное чувство, когда она взглянула на Беру, девушку, которую знала почти семнадцать лет. Девушку, которую думала, что знает лучше других. Но прямо сейчас она смотрела на незнакомку.