И меркнет свет - [15]

Но, очевидно, не сдал ее Иерофану.

Эфира снова глянула на записку. Ему нельзя доверять, это она знала. Потому разорвала записку на мелкие клочки и кинула в камин.

Ей не хотелось попасть в еще одну ловушку Ильи. Но и в комнате сидеть и ничего не делать надоело. А еще нельзя было отрицать, что ее одолевало любопытство.

Стараясь не привлекать внимания стражников за дверью, она подошла к камину и забралась на решетку. Измазав руки пеплом, чтобы они стали сухими, она поднялась по трубе и выбралась на ночной воздух. Это напомнило ей о временах Бледной Руки, когда она находила жертв, выслеживала их на улицах любого города, в котором они с Беру оказывались. Она почти скучала по тем временам.

Когда Эфира подтянулась и села на край дымохода, над ней навис Илья.

– Ты не спешила, – заметил он, пока она поднималась на ноги. – Это семейная черта? Я торчу тут уже многие часы.

Если бы она могла заставить его ждать еще дольше. Эфира стряхнула пепел со штанов, чтобы не смотреть, как лунный свет падает на аристократическое лицо Ильи, как морской бриз запускает пальцы в его светлые волосы. Даже сейчас, с раздраженным выражением лица, он все еще был невероятно красив.

Коротко кивнув, она отвела его к тому месту, где их скроет от глаз фронтон, если кто-то вдруг поднимет взгляд на крышу.

К сожалению, укрытие заставило их встать близко друг к другу. Ближе, чем хотелось бы Эфире, и достаточно близко, чтобы она почувствовала исходящий от него жар.

– Рассказывай, – велела она. Чем быстрее он объяснит свои действия, тем быстрее она сможет уйти.

– Я придумал, как тебе отсюда выбраться.

Она непонимающе уставилась на него:

– Что?

– Точнее, мы придумали, – исправился он. – Беру и я.

Все мысли в голове Эфиры застыли.

– Моя сестра Беру?

Илья закатил глаза:

– Очевидно.

– И зачем ты разрабатывал план вместе с ней? Зачем вообще с ней говорил? Ты… держись от нее подальше, или я…

Она не заметила, как встала впритык к Илье, пока он не схватил ее за запястье, заставив замереть. Ее пульс колотился под его пальцем, и она ощущала его дыхание щекой.

Кажется, он этого не заметил.

– Ты и правда думаешь, что я угроза для девушки, внутри которой заточен всемогущий бог? Должно быть, ты высокого мнения о моих способностях.

Эфира вырвала руку из его хватки и одарила его гневным взглядом:

– Не говори о своих способностях и моей сестре в одном предложении. Вообще-то лучше совсем не говори о моей сестре или с ней снова.

Он возмущенно фыркнул:

– Она переживает за тебя.

Сама мысль, что Беру доверилась Илье, так разозлила Эфиру, что ей пришлось взять себя в руки, чтобы не столкнуть его с крыши.

– Слушай, у нас мало времени, – Илья серьезно глянул на нее. – Ты должна согласиться на предложение Иерофана. Если согласишься, я смогу тебя вытащить.

Все встало на свои место. Вот что ему от нее надо.

Ее подозрения были ненапрасными. Должно быть, у Палласа закончилось терпение. Часть Эфиры чувствовала облегчение, что Илья снова пытается обмануть ее. По крайней мере, в этот раз она разгадала его намерения.

– Ну да, конечно. – Она резко развернулась и направилась к дымоходу.

– Ты мне не веришь, да? – Он последовал за ней.

– Ты когда-нибудь устаешь задавать мне этот вопрос? – резко ответила она.

– Если хочешь вернуться в комнату, чтобы сидеть там, совершенно бесполезная, то валяй, – крикнул ей Илья. – Но я говорю тебе правду.

Эфира остановилась.

– Тогда докажи. – Она повернулась к нему. – Отведи меня к Беру.

Ветерок промчался мимо них, играя с кудрявыми локонами Эфиры и краями пальто Ильи. Тени на его лице сместились, и он опустил взгляд.

– Не могу, – наконец произнес он. – Слишком опасно.

– Так я и думала, – сказала Эфира. – Ты только говоришь, но как только возникает настоящий риск, когда тебе действительно придется поставить себя на линию огня…

– Я имел в виду опасно для тебя, – прервал ее Илья. – И для нее.

– Ну конечно, – ответила Эфира, разворачиваясь и перекидывая ногу через край дымохода.

– Зачем же ты поднялась сюда, если считаешь, что я вру? – спросил он. – Если не веришь даже в малейший шанс, что я на твоей стороне?

«Потому что я идиотка», – с горечью подумала девушка. Потому что она все еще помнила, как целовала его и как это было приятно. Помнила те недели, когда только он ее не бросил. И даже после того, как он украл у нее Чашу, ей все равно хотелось его спасти. Даже сейчас, даже после очередного предательства, ей хотелось верить, что пережитое вместе что-то для него значило. Что она что-то для него значила.

Но Эфира предпочла бы оказаться в ловушке собственной комнаты до конца жизни, чем признать это. Поэтому она не ответила, просто спустилась в дымоход, оставив Илью на крыше одного.

* * *

Эфира не рискнула подняться на крышу следующей ночью: вдруг Илья снова будет там. Она осталась в комнате, злясь и яростно обдумывая все, что он ей сказал. Допустила ли она ошибку, когда ушла? Упустила ли свой единственный шанс спасти себя и Беру от Палласа?

Внезапно дверь в комнату Эфиры распахнулась, прерывая ее хаотичные мысли. Она вскочила на ноги, когда внутрь вошла свидетельница.

– Идем, – сказала женщина с каменным лицом. – Тебя позвали.