И корабли штурмовали Берлин - [35]

Подводя итоги прошедшего боевого дня и готовясь к завтрашнему, в штабе ломали голову над тем, как и чем укрепить уязвимые участки обороны. На левом фланге надо было не дать врагу отрезать флотилию от моря. На правом — удержать Рени. Подразделения, прикрывавшие городок в устье Прута, возглавил начальник оргстроевого отделения штаба подполковник П. А. Комаров. В некоторых донесениях тех дней упоминается сводный полк Комарова. Фактически же мы имели под Рени — кроме 724-й батареи и пулеметной роты — не больше батальона.

Из Севастополя телеграфировали: «Можем прислать до тысячи краснофлотцев, если найдете, чем вооружить». Запасом винтовок флот не располагал — не морское это оружие. Но и нам неоткуда было их взять, все трофейные уже пошли в ход.

Обстановка требовала от дунайцев все большего напряжения сил. Летчики капитана Коробицына теряли счет вылетам за день — то для воздушного боя, то на штурмовку. И никто не жаловался на перегрузку. Однако побывавший у нас инспектор флотских ВВС признал, что этим отважным ребятам необходимы хотя бы двое суток передышки, и из Одессы прилетела на подмену другая истребительная эскадрилья. А морские бомбардировщики продолжали по нашим заявкам наносить удары по Тулче, Исакче, Периправе.

Новый начальник разведотделения капитан Оссовский, назначенный вместо погибшего Зайцева из сухопутных пограничников (он еще носил прежнюю свою форму с зеленой фуражкой), докладывал сведения о продолжающемся сосредоточении на том берегу вражеской пехоты со средствами усиления. И мы готовились отстаивать Измаил. В обкоме партии, у М. Г. Кузнецова, обсуждались меры укрепления обороны города, которые предусматривали использование всех наличных сил и ресурсов.

Поддержкой служило и сознание, что Чапаевская дивизия и другие войска, отведенные непосредственно от границы, находятся близко и, если потребуется, могут за считанные часы вновь выдвинуться к Дунаю. КП 14-го корпуса по-прежнему был в Болграде, генерал Егоров оставался нашим оперативным начальником. Положение, когда флотилия своими силами, только с двумя стрелковыми батальонами на правобережном плацдарме, держала дунайский фланг Южного фронта, представлялось временным, переходным, да иным и не могло быть. Но к чему переходным — мы пока не знали.

Непобежденные

Судьба дунайского участка фронта решалась не на нем, а севернее, где враг продолжал продвигаться в глубь Молдавии. В полосе 35-го стрелкового корпуса (это был правый сосед 14-го) разгорелись бои за Кишинев, и удержать его не удалось. Отчетливо обозначилось стремление противника наступать на Одессу. Создавшаяся обстановка делала неизбежным постепенный отвод войск, сражавшихся на юге Бессарабии, к Днестру — иначе они оказались бы отрезанными.

И Дунайская флотилия получила приказ: прикрыв отход частей 14-го корпуса, прорываться в Черное море, идти в Одессу. Подвижные батареи сектора береговой обороны, как и зенитчики, должны были следовать туда же по суше.

Приказ поступил от Военного совета Черноморского флота. Затем его подтвердило армейское командование. Из Москвы поступила телеграмма Наркома Военно-Морского Флота, которая могла доводиться до личного состава только после объявления приказа об отходе:

«Дунайская флотилия действовала храбро и решительно, полностью выполнив поставленные перед ней задачи, показав прекрасные образцы боевой работы. Уверен, что славные дунайцы и впредь будут бить противника так же, как они били его на Дунае. Кузнецов»[3].

С полковником Рыбальченко, Тетюркиным и операторами просидели ночь над сводной, общей для корпуса и флотилии, плановой таблицей — надо было учесть все и уйти так, чтобы враг не сел на плечи. 17 июля отправляли, тщательно это маскируя, хозяйство тыловых служб на вспомогательных плавсредствах. Флагмех Богомолов и начальник техотделения Мунаев обеспечивали корабли, особенно мониторы, добавочным аварийным имуществом. Речные корабли не приспособлены плавать по морю. В сороковом году их готовили к переходу с Днепра на Дунай чуть ли не месяц. Теперь надлежало хотя бы запасти брусья, распоры для подкрепления бортов и переборок, материал для заделки возможных пробоин.

На рассвете 18-го бронекатера старшего лейтенанта Шулика, еще раз став минзагами, перекрыли заграждением из 32 мин дунайский фарватер в районе устья речки Репида, немного выше Измаила. Руководил постановкой флагманский минер Иссарев. Это была хоть и не очень плотная, но все же преграда для вражеских мониторов, на случай если бы противник, обнаружив отход флотилии, вздумал ее преследовать. А он уже показал, что к нашим минам относится серьезно.

Вечером свертывался береговой ФКП. Мы попрощались с товарищами, которым предстояло двигаться на восток по суше (до Днестра — в боевых порядках 14-го корпуса). Управлять маршем «сухопутных дунайцев» командующий поручил капитану 2 ранга И. В. Фроликову. Подвижные батареи, обеспеченные тракторной тягой, и пулеметчики на автомашинах уходили последними. Пока не ушли корабли, они должны были, оставаясь на месте, вести огонь как обычно.

Командование флотилии и оперативная группа штаба перешли на «Ударный», остававшийся пока вблизи Измаила. Корабли были рассредоточены. Два монитора находились в низовьях Дуная.