И как ей это удается? - [109]

— Эта малютка из тебя вес высосет, не переживай.

— Класс! Сколько можно кормить? Лет двадцать?

— Существенно меньше, к сожалению, а то арестуют. Я иной раз сама побаиваюсь — не дай бог, соцслужбы прознают, как сильно я люблю Бена.

— А мне не говорила, — укоряет она с усталой улыбкой.

— Пыталась. В «Корни и Бэрроу», помнишь? Только об этом рассказать невозможно, надо самой прочувствовать.

Наклонив голову, Кэнди вдыхает запах сына.

— Мальчик. Кейт, я сама его сделала! Я гений, правда?

Сеймур Стрэттон, как все новорожденные, выглядит столетним старичком. Между бровями залегли морщины — то ли мудрости, то ли недоумения. Одному Богу известно, каким мужчиной он станет; главное, сейчас он совершенно счастлив в любящих объятиях женщины.

Эпилог Дальнейшая жизнь Кейт

Автобус по городу катит и катит, день напролет, так что о конце не может быть и речи.

Однако многое изменилось и многое осталось прежним. Через три месяца после рождения сына Кэнди вернулась на работу в «ЭМФ», отдав Сеймура в ясли рядом с Ливерпуль-стрит. В этом заведении цены выше, чем в «Дорчестере»[31]. Если верить Кэнди, одна смена подгузника обходится ей в двадцатку.

— Ничего себе покакал, да, Кейт?

По телефону звучал голос прежней Кэнди, но я-то знала, что Кэнди Стрэттон «додетской эры» больше нет. Не приходится удивляться, что очень скоро те долгие, изматывающие часы, что она отдала «ЭМФ», стали казаться ей бессмысленной тратой времени. Теперь ее возмущало, когда Род Тэск называл ее уход в полшестого «обеденным перерывом». Она переживала, что видит сына только вечерами. Когда Сеймуру исполнилось семь месяцев, Кэнди протопала в кабинет шефа и заявила Роду Тэску, что вынуждена дать ему отставку: их отношения ее не устраивают. Слишком сильна привязанность.

Кэнди вернулась в родной Нью-Джерси, какое-то время пожила у матери (Сеймур, по словам Кэнди, объяснил ей, для чего существует мама), потом нашла отдельное жилье. Очень скоро она углядела пробел в процветающем бизнесе «товары — почтой» и основала собственную фирму, в мгновение ока сделавшую ее лицом журнала «Форчьюн». Компания Кэнди «Работа и игра» стала почтовым «секс-шопом» для бизнес-дам, не имеющих времени на удовольствия. Присланный мне ящик образцов мы всей семьей открыли на кухонном столе во время очередного визита Барбары и Доналда. Ричард, с которым мы переживаем второй медовый месяц, родителям выдал вибраторы за набор суперсовременных американских кухонных принадлежностей.

Моя обожаемая Момо летит по служебной лестнице «ЭМФ», едва касаясь ступеней своими каблучками. Отблеск металла в ее характере, замеченный мной еще во время первой презентации, не был обманом зрения. Это бесценное качество плюс умение слушать и воспринимать желания клиентов принесли ей успех. Время от времени она спрашивает моего совета по мобильнику, из дамского туалета «ЭМФ». Летом она взяла пару дней выходных и выбралась к нам, чем несказанно потрясла Эмили. Я впервые поразила свою дочь чем-то стоящим, вызвав из сказки настоящую принцессу.

— Ты кто? Принцесса Жасмин из «Аладдина»? — спросила Эм.

— Скорее Спящая красавица, — улыбнулась Момо. — Спала беспробудным сном, пока твоя мама не разбудила.

Дебра убедилась в том, что Джим ей изменяет в Гонконге, развелась и договорилась у себя на фирме о четырехдневной рабочей неделе. У нее, как положено, стали отбирать лучших клиентов, но она помалкивает. Говорит, время для схватки настанет, когда подрастут Феликс и Руби. Мы с Деб регулярно планируем выходные на минеральных водах и пока отменили всего четыре раза.

Уинстон сдал экзамены на ученую степень по философии в университете Восточного Лондона, и его диссертация по этике «Откуда нам знать, как поступать?» получила высший балл года. Он продал «Пегас», чтобы оплатить окончание учебы, и наш четырехколесный друг тут же начал новую карьеру в гонках серийных автомашин.

С помощью моего рекомендательного письма (питаемого чувством вины и, следовательно, блестящего) Полу взяли няней в семью второразрядной звезды экрана Адольфа Брока и бывшей «мисс Болгария». Какое-то время они жили в Нью-Йорке в отеле «Плаза», пока Пола, чьи окна выходили на Центральный парк, не пожаловалась на головокружение, и тогда семейство послушно переехало в идиллический Мэн.

После рандеву на катке мы с Джеком Эбелхаммером не виделись. Электронный адрес я сменила из страха, что силы воли не хватит не отвечать на его письма, а мой брак мог получить второй шанс только с исчезновением виртуального возлюбленного: если в партнеры выбрать Джека, куда девать Ричарда? И все же всякий раз, проверяя электронную почту, я невольно жду его имени в папке «входящие». Говорят, время — лучший доктор. Кто говорит? Они вообще знают, о чем говорят? Лично мне кажется, что некоторые события записаны в книге твоей жизни несмываемыми чернилами, и остается лишь надеяться, что со временем эти строчки чуточку поблекнут.

Мы не были с Джеком любовниками (жаль, ах как жаль), зато отвратительная еда и гениальные песни в «Синатра-Инн» стали тем потрясающим сексом, который я упустила. Если ты испытываешь к человеку сильные чувства, а потом расстаешься с ним навсегда, со временем тебе начинает казаться, что твоего любимого на самом деле не было, а был только волшебный сон. Значит, ты никому не причинил вреда. Но что, если тот, другой, испытывает то же самое? Я до сих пор храню последнее письмо Джека.