И истинным леди есть, что скрывать... - [38]

  - Надо думать! - пожала плечами Джина. - Я в этом разбираюсь мало. По мне так нет ничего лучше хорошо прожаренной бараньей отбивной и не важно, с каким она соусом. Но у других может быть иное мнение!

  Оставалось только удивляться такой лояльности - все знакомые Инн экономки обычно считали, что гораздо лучше разбираются во всём, чем их хозяева. Но её мнение изменилось, когда она увидела, во что Джина облачила гостью.

  Струящийся легкий шелк кремового цвета ничуть не скрывал форм ещё влажного тела, мало того, завязывался на плечах лентами, и рубашка была так низко вырезана, что едва держалась на груди.

  - Пресвятая Дева! - ахнула Инн, торопливо прикрывая вырез руками. - Что это такое?

  - Рубашка! - в голосе Джины зазвенел металл. - А это пеньюар! Извольте надеть!

  Чернокожие горничные помогли надеть что-то воздушное и невесомое. Инн вновь глянула на себя в зеркало, в тайной надежде, что теперь всё прикрыто, и судорожно сглотнула слюну. Пеньюар из прозрачной ткани цвета слоновой кости не только ничего не прятал, а наоборот, подчеркивал вызывающую непристойность её наряда.

  - Я не могу носить подобное безобразие!

  - Интересно, почему? - насмешливо искривила губы Джина. - Прелестное дезабилье для будуара! Разве вы собираетесь в нём выйти на улицу?

  - Это непристойно!

  - Что - непристойно? Разве вы сильно обнажены? Насколько я знаю, светские дамы позволяют себе более открытые пеньюары!

  - Но...

  - Я уже приказала сжечь ваши рубища, а других нарядов в этом доме нет. Хотите, можете раздеться и ходить голой! А теперь к зеркалу, нужно вас привести к ужину в надлежащий вид.

  И она бесцеремонно вытолкнула Инн в спальню - обтянутую золотистыми шёлковыми обоями комнату. Вставив ноги в открытые туфельки на высоких каблуках, девушка в отчаянии ещё и выяснила, что этот дикий наряд имеет разрезы по бокам, да такие, что при каждом шаге ноги обнажаются, чуть ли не до колена!

  - Видела бы меня, миссис Элспет,- обреченно вздохнула она, присаживаясь перед зеркалом,- уж точно оставила бы без сладкого пудинга на ужин!

  - Насколько я поняла, вы не любите пудинги?

  Джина и две её помощницы суетились, раскладывая пряди волос на полотенца. Инн поморщилась:

  - Что хорошего в пудинге - вязкий, липкий, как замазка! Его всегда слишком много во рту, хоть и берёшь по капле!

  Как в ту пору обычно ухаживали за волосами? Пряди хорошенько расчесывали свинцовым гребнем, смазывали жиром, а потом либо посыпали отрубями, либо крахмальной пудрой. Уже уложенные волосы могли и яичным белком смазать. Зато прическу из таких волос не растрепать было даже урагану, и блестели локоны на солнце, как зеркальные!

  Но в этом странном доме все было наоборот. Горничные сушили пряди волос полотенцами, а орудие пытки - частый гребень и щётки порхали в их руках, словно волшебные, и никакого жира, яиц или отрубей!

  - Чистота гораздо прельстительней даже красоты, если та неряшлива! Никакими благовониями не заглушить запаха прогорклого масла на волосах!

   Так же деловито хмурясь, Джина вглядывалась её лицо.

  - Чудесно, чудесно..., - бормотала она как бы про себя,- ваша красота - щедрый подарок Создателя! Мы вот тут, слегка... Миссис Элспет, наверное, старая, вредная и уродливая старуха?

   Вопрос отвлек Инн от недоуменного созерцания действий экономки, которая зацепив что-то из золоченой баночки, быстро нанесла эту субстанцию ей на скулы.

  - Да! А как вы догадались?

  - Миледи, вы ещё совсем юная девушка,- руки Джины порхали по её лицу, словно крылья бабочки, - поэтому не знаете, что нельзя прислушиваться к советам некрасивых и старых женщин относительно своего вида. Завидуя вашей юности и очарованию, они сделают всё, чтобы лишить вас преимуществ данных красотой. Будут рекомендовать уродливые платья, закрывать вам грудь дурацкими платками, нагромождать на изумительно тонкие талии, утолщающие корсеты, и прочее...

  Инн зачарованно смотрела, как меняется её лицо - вроде бы и не сделала эта удивительная женщина ничего особенного, но её глаза заблестели ярче - их почти черная синева стала пронзительной и глубокой, и нежной изящной линией выделились губы. Забранные высоко в небрежный узел волосы, только одной, чуть влажной прядью, падали на обнаженную грудь, подчеркивая сливочную нежность кожи.

  Но Джина почему-то оставалась недовольной. Она задумчиво помяла подбородок и быстрым движением распахнула стоящую на туалетном столике эмалевую шкатулку, заполненную футлярами. Выдернув один из них, экономка вытащила небольшую нить золотистого крупного жемчуга и обвила шею девушки.

  - Да, конечно,- согласилась с молчаливым вердиктом, тяжело вздохнувшая Инн, полюбовавшись, как мягко засветилась её кожа в этом обрамлении,- но это слишком дорогая вещь, я не могу такое надеть даже с разрешения хозяйки!

  - Пока вы в этом доме, все драгоценности принадлежат вам! - заявила Джина. - Но хватит разговоров, пора выходить к ужину!

  - В таком виде? - возмутилась Инн.

   - Именно в таком виде!

   И прежде чем она попыталась воспротивиться, экономка бесцеремонно вытолкнула её в соседнее помещение.

  - Приятного аппетита!