И Эльборус на юге... - [34]
Героиня поэмы «Монго», вчерашняя выпускница театрального училища Екатерина Пименова, как явствует из афиш, была в числе «танцующих баядерок». Еще одна знакомая поэта — балерина Варвара Волкова, у которой он бывал в гостях,— пользовалась большим успехом у публики в сольной партии баядерки Фатьмы.
Вид зрительного зала на поливановской акварели невольно связывается у нас с картиной из повести «Княгиня Лиговская»: «Давали Фенеллу <...>. Печорин, который не имел еще билета и был нетерпелив, адресовался к одному театральному служителю, продающему афиши. За 15 рублей достал он кресло во втором ряду с левой стороны — и с краю <...>. Когда Печорин вошел, увертюра еще не начиналась, и в ложи еще не все съехались; между прочим, прямо над ним в бельэтаже была пустая ложа, возле пустой ложи сидели Негуровы, отец, мать и дочь <...>. Она поклонилась Печорину довольно ласково и просияла улыбкой.
«Видно письмо еще не дошло по адресу!» — подумал он и стал наводить лорнет на другие ложи; в них узнавал он множество бальных знакомых, с которыми иногда кланялся, иногда нет; смотря по тому, замечали его или нет <...>.
Загремела увертюра; все было полно, одна ложа рядом с ложей Негуровых оставалась пуста и часто привлекала любопытные взоры Печорина <...>.
Занавес взвился,— и в эту минуту застучали стулья в пустой ложе; Печорин поднял голову,— но он мог видеть только пунцовый берет и круглую белую божественную ручку с божественным лорнетом, небрежно упавшую на малиновый бархат ложи; несколько раз он пробовал следить за движениями неизвестной, чтобы разглядеть хоть глаз, хоть щечку; напрасно,— раз он так закинул голову назад, что мог бы видеть лоб и глаза... но как назло ему огромная двойная трубка закрыла всю верхнюю часть ее лица.— У него заболела шея, он рассердился и дал себе слово не смотреть больше на эту проклятую ложу».
Как уже говорилось, в альбоме Николая Поливанова названо лишь несколько зрителей: Гедеонов, Клейнмихель, Траскин, Эссен... Можно ли опознать остальных, тех, кто заполняет три ряда кресел и семь лож левой стороны? Вероятно, можно, но это — дело будущего. Пока же хочу отметить несомненное сходство рыжеволосого старичка в очках, приложившего ладонь к уху (третий ряд, третье кресло справа от прохода) с персонажем лермонтовского рисунка «Адоратор» (поклонник.— фр.)[195]. Сопоставление вполне правомерно: Лермонтов изобразил одного из своих петербургских знакомых в тот же период, к которому относится поливановская акварель. Кто он? Обоснованного ответа пока нет.
Итак, мы видим знакомых Лермонтова в зрительном зале. Мы пытаемся угадать их и среди действующих лиц на сцене. Однако те немногие имена актеров, что известны нам в качестве знакомых поэта, ни в коей мере не исчерпывают истинный круг его связей. Биография Лермонтова изобилует пробелами, которые еще предстоит заполнить. «Почтенные читатели, вы все видели сто раз Фенеллу»,— эта фраза из «Княгини Лиговской» сказана завсегдатаем оперы и балета, досконально знающим театральный мир. И мы можем без всяких колебаний заключить: акварель, которую выполнил Поливанов, следует рассматривать в самой тесной связи с биографией его великого друга.
«ПАГАНИНИ ВИОЛОНЧЕЛИ»
Музыкальная жизнь Петербурга лермонтовского времени не ограничивалась оперой и балетом. Большую аудиторию собирали разнообразные концерты, где наряду с представителями отечественного искусства время от времени появлялись гастролеры из Европы. Об этом напомнил небрежный набросок в альбоме Поливанова, сделанный за тысячу с лишним верст от столицы.
На сцене — виолончелист: смычок касается струн, грудь горделиво выпячена, голова устремлена влево и чуть ввысь. Поодаль за роялем — долговязая, сутулая и неуклюжая фигура. В первом ряду — умиленные слушательницы.
Карандашный шарж имеет авторское пояснение: «Серве в Симбирске. Черников аккомпанирует. 1847 год»[196].
Материалы о старом Симбирске позволяли предположить, что аккомпаниатор — это В. Черников, который опубликовал «Письмо к редактору» с полемикой об итальянской опере[197]. Василий Васильевич Черников — коллежский секретарь, служивший в Елизаветинском училище[198]. А затем обнаружилась и газетная статья о концерте в Симбирском благородном собрании. Среди участников, «известных в обществе музыкальными талантами», назван и В. В. Черников. Он выступил в составе виолончельного квартета, а затем аккомпанировал на фортепьяно другому любителю, исполнившему фантазию Серве для виолончели на мотивы оперы «Севильский цирюльник». «Мы были погружены в наслаждение, слушая артистическую игру,— пишет автор статьи.— Рукоплескания и вызов были непритворным доказательством восторга слушателей, которыми были полны зала и хоры»[199].
С личностью пианиста на рисунке мы разобрались. Теперь — подробнее о главном персонаже.
Адриен Франсуа Серве (1807—1866) — знаменитый бельгийский виртуоз романтического направления, его называли «Паганини виолончели». 4 марта 1839 года он дал первый публичный концерт в Петербурге. Прием был восторженным.
«Метода господина Серве представляет много нового и неожиданного; под его смычком виолончель потеряла тот степенный, важный, спокойный и, сказать правду, немножко монотонный характер... последовала за веком и приняла характер страстный и бурный»,— откликнулся писатель и композитор В. Ф. Одоевский
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник статей, подготовленных на основе докладов на конференции «Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик» (2017), организованной журналом «Новое литературное обозрение» и Российской государственной библиотекой искусств, в которой приняли участие исследователи из Белоруссии, Германии, Италии, Польши, России, США, Украины, Эстонии. Статьи посвященных различным аспектам биографии и творчества Ф. В. Булгарина, а также рецепции его произведений публикой и исследователями разных стран.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.