И далеко, и близко - [4]

— Отнеси его, пожалуйста, к Баюну и Бурому Волку. И передай им, что я их люблю, и сама их потом найду. Здесь я не останусь. Остальное им расскажет Дубок. Неси его бережно, не стряхни. Хорошо?

— Конечно! Будь осторожна. И да… Я могу тебе ещё чем-то помочь? Мне вернуться к тебе?

— Нет, пока больше ничем. Спасибо тебе. Лети! — Катерина проводила взглядом удаляющегося коня и вздохнула. — Пора и мне. Страшно как-то, а деваться некуда, — она обернулась лебедем и полетела со скалы, а отлетев подальше и найдя небольшое озерцо в ущелье за следующей горой, опустилась туда и выбралась на берег.

— Вот, вполне подходящие кусты. Сверху меня не заметить, — Катерина вынула зеркальце и попросила показать Волка, как выяснилось, очень вовремя.

— Смотри! Конь летит! — Баюн заёрзал на спине приятеля.

— Кто? Наш? Катерина на нём? — Волк прибавил скорость.

— Нет, и это… Это Суховей!!!

Суховей долетел до Катиных друзей и закружил рядом.

— У меня известие от вашей сказочницы! Она передала вам, что любит вас и сама вас найдёт!!!

— Где она? Что с ней? Как ты её нашел?

— Она сама позвала меня к горной гряде.

— Где эта гряда? Как ты мог её там оставить? — зарычал Бурый.

— Я сделал то, что она просила. Отвёз её туда, и доставил к вам того, кто может всё объяснить, — спокойно ответил Суховей. Из его гривы выпутался Дубок и замахал лапками, привлекая к себе внимание. Жаруся подхватила его и перенесла на спину Волка.

Баюн судорожно искал в своём мешочке чистую бумагу, а потом торопливо читал то, что писал на ней Дубок.

— Наина сделала так, что Катя не может прикоснуться ни к кому, кто её любит до новой луны? И она сама не может это объяснить? Цветок лютого ненавистника? — Баюн начал резко увеличиваться в размерах, придя в бешенство.

— Кот!!! Сдурел ты что ли? — Жаруся сдёрнула огромного Баюна, с падающего от неожиданного веса Бурого, и постучала Коту по лбу своей лапкой. — С ума сошел? Предупреждать надо! Он же в полете грузоподъёмность менять не может! Внимание!!! Все успокоились! Она жива, здорова и в отличие от вас, вполне в здравом рассудке! Волк, я к кому обращаюсь! Стоять! В смысле зависнуть на месте!

Когда Жаруся так орала, зависнуть на месте могли даже те, кто отродясь летать не умел! Волк затормозил так, что, кажется, даже дым от лап пошел!

— Пппптиченька, не кричи ты так, когда ккккотиков несёшь! Я ж испугаться можу, то есть могу, — простонал Баюн.

— Ничего, как испугаешься, так и успокоишься! — встряхнула его Жаруся. — Так, сейчас опускаемся вооон туда, — она указала лапкой направление, — и спокойно, СПОКОЙНО, я сказала, обсуждаем ситуацию. Суховей, это тебя тоже касается!

Катерина, не смотря на серьёзность момента, рассмеялась. — Как же я их всех люблю! Жарусенька, солнышко ты моё ясное!

— Так, понятно! Это такая старая история с подобным заклинанием и цветком этим проклятущим… — Баюн вздохнул. — Это даже у немцев в сказках было, у них это растение, кстати, чаще встречается. Только обычно каменеет тот, кто рассказывает тайну. А Катя сказочница, на неё это подействовать не могло, вот и получился такой эффект. Эх, добраться бы мне сейчас до этой ведьмы! Ну да ладно, мы её ещё найдём! И очень мне интересно, кого она как купца привезёт?

— В смысле купца? — не понял Кир.

— Кому Катерину продавать собирается! — вздохнул Баюн.

— Совсем сдурела! — Птица встряхнула крыльями. — Ну-ну, пусть попробует.

— Это всё ладно… Катя-то где? — Волк тоскливо оглянулся на горы. — И почему в зеркальце её не видно?

— Потому, что она попросила зеркальца ей помочь, — вслух прочёл Баюн разъяснения Дубка. — Стой! У меня же ещё блюдце есть… — он было обрадовался, но тут же пригорюнился. — Наверняка и оно не сработает, если уж зеркала послушались.

— Неужели она не понимает, что лучше бы мы её охраняли? — взвыл Бурый.

— Она как раз всё понимает, — вздохнула Жаруся. — И поэтому исчезла. Ты вспомни, каково девочке было, когда та же Наина её на руки золотое касание плеснула. Методы эта ведьма старая не меняет!

Она покосилась на Степана, и глаза отвела. Тот стоял с таким видом, словно выть собирался.

— Это что же… Она четыре недели где-то будет, не пойми где? — наконец выговорил он.

— Ну, получается, что да, — Баюн тоскливо вздохнул. — Найти-то мы её не можем.

— Кот! Ну, неужели же никакого способа нет, хоть узнать, жива она или нет? — до Степана доходило плохо. — Зачем она так c нами?

— Ты разве не понял? Если ты коснёшься её, или она дотронется до тебя до новой луны, ты умрёшь. Случайно, на миг, пусть она просто споткнётся и упадёт, а ты руку протянешь её поддержать, — сухо сказал Баюн. — И это касается каждого из нас. Любого. Она поэтому и Суховея позвала. Он ей был просто благодарен. А, к примеру, Воронко уже в опасности. Про Сивку и говорить нечего. Ты можешь представить себе, чтобы Катерина так рисковала теми, кто ей дорог? А жива она или нет, мы знаем.

— Как? Как ты можешь это знать, если зеркальце её не видит, и блюдце тоже? — заорал Степан. Кир схватил его за плечи, пытаясь успокоить, но он рванулся.

— Чудак. Так же как вы с Киром друг друга чуете. Волк Катерине побратим. У него и спрашивай, — грустно вздохнул Баюн.