И аз воздам - [74]

— Это не я, — пожала я плечами.

— Ну хорошо, это не ты, — согласился он, — а где тогда ты настоящая?

— Не верите, а жаль. Настоящая я далеко отсюда, я даже не знаю, как по-вашему называется тот мир, где я жила. У нас он называется Земля…

— И как тебя звали там, в твоем мире? — с интересом ребенка, которому рассказывают новую сказку, спросил Кордел.

— Валерия.

— Валерия, Дайлерия, по-моему, ты ничего не потеряла… или все же потеряла? Лерия, так просто, даже имя не поменялось.

— Нет, Кордел, дело не в имени, — я решила не поддаваться на уничижительный тон, на провокации и прочую лабуду и говорить все, как есть, — я потеряла себя, свое тело, а это, — я ткнула пальцем в себя, — принадлежит совершенно другой женщине. Она должна была вернуться, точнее, все вернуть на старые места, меня ко мне домой, сама — сюда. Но этого почему-то не произошло и я теперь не знаю, что мне делать.

— Ничего не делай, живи, как есть, — любезно посоветовал Кордел. — Может быть, вы были настолько похожи с Дайлерией, что этой подмены никто и не заметит.

— Как это не заметит? — не поняла я. — Она была магом, у нее здесь были какие-то дела, в которых я ничего не смыслю, у нее здесь была своя жизнь, а там, у меня, была своя. Может быть мы и прожили эти три дня без особых волнений, но как быть дальше? У меня дома свои проблемы, свои планы, в конце концов она мне обещала, что поможет кое в чем, а за это я должна просто пожить здесь три дня, максимум четыре.

— Лерия… ты же не против, чтобы я тебя так называл… нет, вот и хорошо, — мужчина начал крутить в пальцах какое-то колечко, — ты сама посуди, вот приходит к тебе человек, которого ты знаешь уже лет десять-пятнадцать и вдруг говорит, что это не он, а совсем другой, из другого мира, а то, что ты знаешь — лишь внешняя оболочка. Доказательств такого сумасшедшего перемещения никаких нет… что ты можешь предоставить в качестве таких доказательств?

— А какие доказательства вам нужны? — чуть не подпрыгнула я на месте. — Любые вещи? Так вы скажете, что и у вас где-нибудь что-то подобное делается. Рассказы о моем мире? Тут же скажете, что это все вранье. Ну что может служить вам критерием истины? Дайлерия говорила, что у вас нельзя обманывать, любой маг тут же заметит ложь. Пусть меня проверит какой-нибудь маг, когда я буду рассказывать о том, что со мной произошло, он же почует, вру я или нет! У нас в мире нет магии и такой обман раскрыть практически невозможно, но и то преступников рано или поздно выводят на чистую воду, этим занимаются специально обученные люди, которые собирают вещественные доказательства вины… у вас же это все гораздо проще!

— Хитрая ты, как я погляжу, — усмехнулся Кордел, — ты прекрасно знаешь, что можно уличить во лжи, когда человек заведомо знает, что идет на обман и искажает действительность в своих рассказах. Ты же сама внутри веришь, что ты уже не Дайлерия и для тебя это не является обманом, поэтому уличить тебя во лжи невозможно. Для себя самой ты уже другая, поэтому и всех пытаешься убедить в том же самом. Хотелось бы мне узнать, как ты это делаешь…

— Никак, потому что делать этого я в принципе не могу. Я же сказала, позови любого мага и он определит…

— Зачем звать? — Кордел перестал крутить кольцо в пальцах и посмотрел через него на меня. — Я и так вижу, что ты не врешь, но поверить в такое… извини, не могу. Скорее я мог бы поверить, что вы поменялись с Дайлерией местами, хотя путешествия между мирами уже давно лежат в области легенд, но вот поменяться телами… не укладывается такое в голове. Для чего придумывать такую историю? Ты всегда славилась непредсказуемостью и оригинальностью, а твои многоходовые комбинации уже стали поговоркой. Не перехитрила ли ты себя на этот раз?

— Ну что мне надо сделать, чтобы мне поверили? — я чуть не застучалась лбом об стол, видя возникшее между нами непонимание. — Кордел, ты первый человек, которому я рассказала, кто я такая на самом деле, и ты мне не поверил. Кому еще я могу об этом рассказать, чтобы меня хотя бы выслушали? К кому мне идти за помощью?

— Лерия, все зависит от того, какая действительно помощь тебе нужна. Может, достаточно просто заглянуть внутрь себя и признать, что ты в чем-то жестоко ошиблась, а окружающие тебя люди пострадали зря?

— Кордел, ты говоришь об ошибках Дайлерии, а я ничего о ней не знаю, понимаешь? Ничего! Это ее ошибки и не надо приписывать их мне! Ну как, как я могу доказать хоть кому-то, что произошло между ней и мной?

Я понимала, что в этой ситуации можно биться головой об стену, но доказать я ничего не смогу. Для всех вокруг я буду Дайлерией, чтобы я не говорила и не делала. Что она задумала изначально, это оставалось загадкой, раз уж этот лекарь тоже говорит о ее непредсказуемости и оригинальности.

— Если это действительно так, то докажешь, — пожал плечами Кордел. — А уж как это произойдет, не знаю, я не провидец из Рифейских гор. Там, на плите, остатки похлебки в котелке, можешь поесть. Тебе только пить можно было, а теперь можешь и есть начинать. Много не бери сразу, плохо будет. Завтра рано вам выходить, поешь и ложись спать.