Хунхузы. Необъявленная война. Этнический бандитизм на Дальнем Востоке - [19]

Присутствие на острове большого числа вооруженных людей и организованный характер нападения не оставили у Этолина сомнений в том, что старатели вступили в сговор с хунхузами и решили сопротивляться русским властям силой. Зная, что в распоряжении «манз» имеются лодки, лейтенант перевел «Алеут» к северному берегу Аскольда. Необходимо было блокировать остров до прибытия помощи. Поскольку получить ее можно было только из Владивостока, Этолин отправил туда на парусном вельботе гидрографа лейтенанта М.П. Крускопфа. Между тем усилившийся ветер поднял сильное волнение. Зная, что большая часть «манзовских» джонок находятся на соседнем острове Путятин и в штормовую ночь не смогут подойти к Аскольду, командир «Алеута» решился идти во Владивосток для оказания помощи раненым и пополнения запасов топлива. Крейсерство шхуны у берегов Аскольда возобновилось около полудня 20 апреля. Вскоре по приглашению Этолина на судно прибыл поручик H.H. Каблуков с 13 солдатами. На совещании офицеров было принято решение конфисковать все «манзовские» лодки и собрать их под охраной на острове Путятин. Немедленному осуществлению задуманного помешал густой туман, который было решено переждать на якоре. Этой стоянкой Этолин воспользовался для встречи с «манзовским старшиной» Ли Гуем, которому поручил выяснение численности аскольдовских хунхузов и сбор лодок «мирных манз». Последние было решено держать под отдельным караулом и со временем вернуть законным владельцам. Уже одно это показывает, что в своих действиях в отношении китайцев командир «Алеута» был далек от какого бы то ни было произвола. 21 апреля лейтенант Крускопф привел из Владивостока палубный железный баркас. Это суденышко, а также бот, которым командовал мичман A.A. Усов, немедленно приняли на борт поручика Каблукова с солдатами и отправились в крейсерство между Аскольдом и Путятином. Сам Этолин приступил к осмотру матерого берега и сбору лодок, которых к двум часам дня 21 апреля набралось до двадцати.

Ли Гуй, все время заверявший русское начальство в лояльности, фактически саботировал распоряжения Этолина, не только не оказывая помощи в блокаде островов и реквизиции джонок, но и распространяя слухи о скором прибытии из Нингуты двухтысячного китайского войска с артиллерией. Эти россказни лишь укрепили Этолина в стремлении как можно скорее уничтожить джонки, находившиеся на Путятине. Для выполнения этой задачи на остров высадился поручик Каблуков с отрядом солдат. 24–25 апреля «Алеут» успел сходить во Владивосток за топливом и небольшим подкреплением, присланным из Раздольного подполковником Я.В. Дьяченко. В ночь с 25 на 26 апреля шхуна уже находилась у берегов Путятина, где на борт судна вновь прибыл поручик Каблуков.

Ранним утром 26 апреля произошло событие, показавшее, что на материковом берегу у аскольдовских хунхузов имеются многочисленные и весьма решительно настроенные сообщники. Около 4 часов утра, под покровом тумана, Стрелецкий пост был атакован китайцами в числе около тысячи человек. Очевидно, нападение на пост имело цель отвлечь внимание русских от блокады Аскольда. За два дня до этого близ поста был схвачен хунхузскии связной, пытавшийся установить контакт с китаицами, арестованными на Путятине. Опасение, что русские сумеют выведать у пленника планы разбойников, очевидно, и спровоцировало нападение. В отсутствие начальника постом командовал фельдфебель. В распоряжении 26 человек личного состава было всего 10 ружей, так как постовое орудие было передано Каблуковым в распоряжение Этолина. Несмотря на некоторые меры по укреплению поста, принятые 23 апреля, положение гарнизона было отчаянным. Часовой, поздно заметивший нападавших, все же сумел поднять тревогу и тем спас жизнь своим товарищам. Убив солдата и захватив в плен другого караульного, хунхузы окружили пост. Попутно ими был пойман замешкавшийся постовой фельдшер, которого разбойники подвергли жестоким истязаниям. Остальные солдаты, дав залп, разбежались. «Манзы» подожгли пост и рассредоточились по окрестным сопкам.

Узнав о случившемся, Этолин высадил у сожженного поста Каблукова с солдатами, а сам принял меры к розыску спасшихся. Вскоре все они, включая чудом уцелевшего в плену у хунхузов часового, собрались на борту шхуны. Этолину было ясно, что волнения охватили не только острова, но и материковую часть края. Повесив для острастки разбойников трех путятинских хунхузов и завершив уничтожение джонок, командир «Алеута» ушел во Владивосток. Гребные суда, ранее предназначавшиеся к самостоятельному крейсерству в проливе Стрелок, Этолин счел за лучшее увести с собой.

На действиях защитников края печальным образом сказывался недостаток паровых судов. Нельзя сказать, что эту проблему не пытались решать. Еще осенью 1867 г. контрадмирал И.В. Фуругельм, не только возглавлявший администрацию Приморской области, но и командовавший Сибирской флотилией, направил во Владивосток канонерскую лодку «Соболь» под командованием капитан-лейтенанта М. А. Усова. Однако корабль потерпел аварию уже в Амурском лимане и вынужден был вернуться на базу в Николаевске-на-Амуре.