Худшие опасения - [11]
— Что вы здесь делаете? — спросила Александра.
Дженни Линден перестала завывать.
— Я просто хотела вывести собаку на прогулку, — произнесла она. Голос у нее был тихий, выговор западно-английский, певучий. Александре Дженни напомнила Горлума из «Хоббита» — блеклую, бледную тварь, хоронящуюся по подземельям. Вполне материальную, но зыбкую, как рябь на воде. Алмаз вырвал поводок из рук Александры, никак не ожидавшей такого от собаки, и прыгнул на грудь Дженни. Нет, он не атаковал ее, как врага, — напротив, изъявлял свою радость и дружеские чувства, а Дженни чесала ему голову за ушами точно таким же движением, как Нед. Александра никогда не ласкала Алмаза таким образом — не выносила, когда под ногти забивается собачья перхоть.
Дженни бухнулась на колени, обнимая Алмаза.
— О-ох, бедная моя псинка, — рыдала она. — Бедная псинка, бедная. Бедные мы!
Алмаз с энтузиазмом облизывал щеки Дженни. Она не протестовала. Несколько погодя Дженни осознала, что Александра не сводит с нее глаз.
— Я вас не разбудила, нет? Леа говорит, что я должна дать выход своему горю.
— Леа?
— Мой аналитик. Она научила меня похоронному плачу. Разве Нед вам не рассказывал?
— Что он должен был мне рассказывать?
— О Леа. Да он и не рассказал бы. Вы бы посмеялись. Что мне теперь делать? К чему жить?!!
Жирные щеки Дженни собрались в складки. Ей сильно за сорок, больше, чем Александре. Коротко стриженные волосы — растрепанные, немытые. Никакой косметики. Дженни прикоснулась своей белой пухлой ручкой к тонкой руке Александры. Это было как электрический шок. Александра отпрянула.
— Я просто пришла узнать, можно ли мне выгулять Алмаза, — сказала Дженни Линден. — Он любит гулять по утрам. Вы-то этого не можете знать — вы всегда спите до полудня, из-за театра.
Задрав свой двойной подбородок к небесам, где медленно таял прозрачный лунный диск, Дженни снова взвыла. Утро выдалось по-настоящему великолепное, отметила про себя Александра. На бутонах роз, на паутине — всюду роса, сверкающая в косых лучах восходящего солнца. Где же теперь Нед? Потому-то мы и скорбим по мертвым, что они больше не могут разделить этот восторг перед обновлением природы.
— Рада жить и дышать… — запела она, швыряя каждое слово в лицо Дженни, пока та, прекратив свой мерзкий, прописанный Леа вопль, не вытаращила глаза. Почему бы не покричать, если одна дамочка тут уже кричит? Крик Александры, по крайней мере, не лишен четкости и смысла. Трагические завывания Александра возненавидела еще в годы учебы, хотя при необходимости умела не хуже, чем другие, издать античный вопль. В похоронных плачах она не видела смысла. Лучше уж церковный гимн. Гимн она и запела:
— Обуздайте свой гнев, — сказала Дженни Линден. Александра удивилась — какой еще гнев, помилуйте?
— По справедливости, вы должны мне сочувствовать, — продолжала Дженни.
— Это почему же, интересно?
— Я любила Неда, — сообщила Дженни. — Он умер. Вы его не любили. Точка. Наконец-то я вам это высказала.
— Вам лечиться нужно, — выпалила Александра. Теперь ее и впрямь охватил гнев. — Но мне сейчас, знаете ли, не до сумасшедших. Других забот полно. Разбирайтесь со своими проблемами самостоятельно.
— Я понимаю ваше раздражение, — великодушно провозгласила Дженни. В ее маленьких глазках засверкали злобные искорки. — Нед всегда говорил, что вы страшно обозлитесь, когда дознаетесь. Поведете себя деструктивно. Собака на сене! — визгливо пискнула она и, повернувшись к Александре спиной, бросилась наутек, прилежно работая коротенькими пухлыми ножками, сверкая маленькими пятками, потряхивая увесистым задом. Дженни нырнула в утренний туман, скрывавший стволы тополей на взгорке, за которым начиналась низина. Тополя Нед с Александрой посадили сами, вдвоем, вскоре после того, как поселились в «Коттедже». Двенадцать тополей в линеечку, с десятифутовым интервалом. Тяжелый, но благодарный труд. Алмаз не зевал — он сорвался с места и теперь, громко лая, бежал впереди Дженни. Вороны не могли не среагировать на переполох. Они снялись с веток, и их черная крикливая туча заполонила небо над буками, которые стояли строем вдоль шоссе, загораживая поле и «Коттедж» от чужих глаз. Вороны — предвестницы несчастья. Сколько их тут.
Александра вернулась на кухню и сварила себе кофе. Высыпала в кофемолку последние зерна из пакета. Опустевший пакет — когда-то открытый Недом — швырнула в мусорное ведро. Вот так, подумала Александра, сами собой стираются следы, оставленные умершим в обыденной жизни. Уцелеют только его книги на полках — монографии об Ибсене. Затем и его интерпретации Ибсена непременно выйдут из моды. Книги растекутся по лоткам букинистов да по шкафам немногочисленных старых чудаков, у которых обо всем свое особое мнение; и лишь изредка кто-то задумчиво произнесет: «Нед Лудд — что-то знакомое»; имея в виду того Неда Лудда, того деревенского дурачка из Лейчестершира, который в 1782 году разломал вязальную машину, оставившую его без работы. Того Лудда, в честь которого участники тогдашних бунтов были наречены луддитами. Никто и не подумает о Неде Лудде — театроведе, знатоке Ибсена. Или даже об Александре Лудд, актрисе, чье имя и фотография когда-то столь часто встречались на газетных страницах, — о Норе в постановке «Кукольного дома» в период, когда женщины решили превратить Нору в символ своей атаки на последние бастионы мужской тирании. Возможно, имена Луддов попадут в литературу для специалистов, в театральный раздел какой-нибудь электронной энциклопедии. В комфортном мире будущего люди, не зная, куда себя приложить, станут призывать на экран монитора тени минувшего и пялиться на них, слушать, как компьютерный голос произносит «Лудд Нед» и зачитывает вслух соответствующую статью. Читать текст глазами никто уже не будет — зачем утруждаться?
Роман современной английской писательницы Фэй Уэлдон «Сердца и судьбы» – это рождественская история со счастливым концом, в которой добро побеждает зло, а любовь – расчет. Но хотя события, описанные в романе, кажутся нереальными (дело не обходится и без мистики), они происходят в реальном мире – мире дельцов, художников, миллионеров.
В центре романа — судьба женщины, не просто обычной, а гипертрофированно заурядной. Крупная, неловкая, некрасивая, безропотно смирившаяся с участью домашней рабыни Руфь. Ее муж Боббо — красавчик и бонвиван — принимает ее собачью преданность как должное и живет в свое удовольствие. Но вот в тихом семейном болоте взрывается бомба — Боббо влюбляется в очаровательную писательницу Мэри Фишер и решает оставить семью. Загнанная в угол жена вырывает из сердца все, что составляло суть ее жизни. Отныне она не жена, не мать — она воплощение сатаны в юбке, ее цель — месть.
История, рассказанная в романе известной английской писательницы Фэй Уэлдон, необычна: во время телерепортажа о предвыборной кампании героиня случайно узнает в одном из кандидатов на пост президента США отца своего шестилетнего сына: человека, с которым когда-то у нее был роман. Ей хорошо известно, что внебрачный ребенок может погубить блестящую карьеру отца. И действительно, начинается настоящая охота, причем силы заведомо неравные: с одной стороны — отлаженная политическая машина, с другой — беззащитная женщина с ребенком.
Фэй Уэлдон иногда называют современной Джейн Остин. Продолжая классическую традицию женского романа, Уэлдон вошла в литературу в середине 60-х и с тех пор, помимо пьес и сценариев, выпустила около тридцати книг (“Жизнь и любовь дьяволицы”, “Ожерелье от Bulgary”, “Жизненная сила” и др.), многие из которых экранизированы.“Род-Айленд блюз” — выстроенная в блюзовой манере история двух представительниц одной семьи, каждая из которых хранит в памяти собственную трагедию. Взбалмошная красавица Фелисити, даже перевалив за восемьдесят, не утратила ни легкомыслия, ни очарования.
Необыкновенные истории рассказываются в романе «Сестрички» замечательной английской писательницы Фэй Уэлдон. Романтическая любовь, загадочное убийство, коварные интриги, предательство — все это читатель встретит на страницах этой книги.
Перед вами — история весьма своеобразного мужчины. Он привлекателен? Нет, он ЧЕРТОВСКИ ПРИВЛЕКАТЕЛЕН! Он — современный Казакова? Нет, скорее — современный Дон Жуан! В ЧЕМ РАЗНИЦА? Ах, вы не в курсе? Тогда вы в ОПАСНОСТИ! Потому что именно женщина, не знающая разницы между любовником и охотником, — первая жертва ОХОТНИКА!Итак, вы понадеялись на «неземное блаженство», а получили БОЛЬШИЕ ПРОБЛЕМЫ? Не вешайте нос! Помните — на всякого Дон Жуана найдется и своя донна Анна!
— Мы не должны, — упираюсь ладонями в горячую грудь парня, но сопротивление только разжигает в нём ещё более ярую потребность. — Знаю, — дразнящим тоном протягивает Томас и словно нарочно проводит носом вдоль моей шеи, отчего дыхание срывается на свист. — Ты боишься? — Да… Да, я боюсь. Но не его. А тех чувств, что он пробуждает во мне. Такое подвластно только одному человеку… Ощущаю на своей коже его наглую ухмылку: — Страх всегда притягивает.
Думала ли я, отправляясь на свадьбу к племяннику, что моя жизнь перевернется с ног на голову? Что столкнусь лицом к лицу со своим прошлым? Влюблюсь, как школьница? Конечно, нет. Я просто хотела отдохнуть и понежиться под солнцем Марбельи. Но у судьбы оказались другие планы.
«Где это я?» С этого вопроса начинается абсурдное, страшное, душераздирающее и полное ярких сновидений путешествие Сигнифа в мир Корабля, на котором он по неясным причинам оказался. Герою предстоит столкнуться с экзистенциальным кошмаром, главным врагом в котором будет для Сигнифа он сам. Перед Сигнифом вновь и вновь встанут проклятые вопросы жизни и смерти, свободы и рабства, любви и разлуки. Раскусит ли он плод бытия? Победит ли себя? Подарит ли любовь ему бессмертие?
Размеренная и спокойная жизнь молодого епископа на Лазурному берегу неожиданно принимает новые обороты. Из родной России приходят странные новости, побуждающие его к действию… На фоне проблем личности разворачивается нешуточное противостояние в верхних эшелонах власти, среди сильных мира сего. Содержит нецензурную брань.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Классическая комедия на современный лад, в которой перепутанные любовники, чудаковатая мамочка, верная подружка-наперсница и слегка сумасшедшая героиня выясняют отношения «по электронной почте». Героиня романа — «профессиональная» путешественница. Она носится по всему свету и пишет о своих странствиях очерки в нью-йоркскую газету. Ее ураганные перемещения сопровождаются такими же бурными романами, без каких-либо обязательств. Португальский тореадор, ирландский тенор, итальянский гондольер — список ее побед бесконечен.