Художник Константин Васильев - [15]
Свою тему, исподволь прораставшую в душе, Васильев нащупывал давно: еще во время учебы в Казанском художественном училище. Его дипломной работой стали эскизы к драме Островского на музыку Чайковского «Снегурочка», где художнику удалось мастерски соединить в одно целое сценическую условность с тонкой лирической достоверностью пейзажа, ароматом сказочности.
На центральном эскизе, выдержанном в сине-голубых тонах, зрителю открывалась тихая сказочная ночь. То самое волшебное время, когда хозяйка-луна подглядывает янтарным глазом сквозь прозрачную пелену облака: сковал ли землю долгожданный покой и сон. Укоризненный взор ее наблюдает за тем, как мрачный хвойный лес подбирается к утонувшей в снегу поляне, приютившей на своем боку дряхлую избушку. Окна этого таинственного жилища едва выглядывают из-за снежных сугробов, оседлавших ограду, крышу, готовых уже поглотить все Берендеево царство.
Работа вызвала тогда немалый резонанс в среде преподавателей и выпускников училища, а сам Васильев был удостоен диплома с «отличием». К сожалению, эскиз не сохранился, как и многое из того, над чем добросовестно трудился художник и чем нисколько потом не дорожил, легко расставаясь в силу широты своего характера.
Закончив работу, Константин словно забывал о ней, устремляясь к новой цели.
Эскизу к драме Островского «Снегурочка» не повезло, может быть, еще и потому, что Васильев был далек в то время от разрабатываемой темы, пребывая в формалистическом поиске.
Вскоре после создания «Северного орла» художник написал поэтическую картину «Гуси-лебеди», где создал возвышенный пленительный образ девы Февронии – героини оперы Н.А.Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии». Внутреннюю цельность душевного мира девушки, ее кристальную чистоту, благородство, доброту – все это сумел передать Васильев в ее грациозном движении, во взгляде, устремленном вслед улетающей паре лебедей – символу верности в русском эпосе.
Ему не пришлось изобретать декорацию, обстановку, в которую следовало бы поместить героиню. Он сам жил в подобном мире: на берегу Волги, в окружении буйной торжествующей природы. В шуме лесов, в шелесте листьев ему не раз слышались те загадочные беседы, которые ведут между собою деревья; таинственный говор чудился и в плеске воды, и в гомоне птиц, и в свисте ветра. Художник воссоздал эту среду, сумел наделить юную девушку такой красотой и обаянием, что зритель невольно сопереживает ее чувствам, мечте о прекрасной, верной любви. Завершив картину, Константин преподнес ее в дар самому дорогому человеку – своей матери.
Другая работа, в которой художник сознательно использовал принцип театральной декорации, – «Плач Ярославны». Это правая часть задуманного, но не завершенного им триптиха, посвященного самому поэтическому сказанию старины – «Слову о полку Игореве».
Художник, зачитываясь патриотической поэмой, глубоко сопереживал печали, разлившейся по Руси после страшного поражения князя Игоря, нанесенного ему половецким ханом. В его «Ярославне» грустью наполнена вся природа. Жена князя Игоря в плаче обращается к ветру, веющему под облаками, к Днепру, пробившему каменные горы земли половецкой, к солнцу, которое для всех тепло и прекрасно, а в безводной степи простерло свои жгучие лучи на русских воинов.
Зритель, даже не знающий, что художник писал полотно в значительной мере и под впечатлением знаменитой оперы А. П. Бородина «Князь Игорь», чувствует необычную музыкальность образа и словно слышит наяву плач Ярославны.
Васильев по-своему переосмысливает картины-декорации, насыщает их сказочно-поэтической глубиной. Художник радует зрителя не только богатством воображения, но и вполне конкретными познаниями в области истории, археологии. И оживает поэтическая сказка, полная чудес и правды жизни.
Еще одна интересная работа художника, «Свияжск» – удивительное сочетание сказочности с реальностью наших дней.
Васильев изобразил хорошо знакомый и близкий его сердцу берег Волги, то место, куда он часто добирался на лодке, чтобы, поднявшись на гору Медведь, полюбоваться дивными окрестностями. Как раз у самого подножия горы Свияга отдает свои воды могучей Волге. А с другой стороны, точно гигантский корабль, подплывает к месту слияния рек остров Свияжск, устремляя вверх купола древних соборов. Островом этот кусок земли стал после создания Куйбышевского водохранилища и затопления части левого волжского берега. История сохранившихся на нем сооружений берет свое начало с середины шестнадцатого века, со времен осады Казани царем Иваном Грозным. По его воле на высоком левом берегу Волги, против устья Свияги, была за четыре недели построена мощная крепость. Стрельцы готовились там к штурму главного оплота татарского ханства. Время изменило облик не только крепостных и церковных сооружений, но даже местности. Поднявшиеся могучие воды держат теперь на своих волнах явившийся вдруг остров, окутанный ореолом романтической таинственности.
Константин наслаждался суровой красотой здешних речных далей. В такие часы начиналась активная духовная работа художника: в сознании возникали и вереницей проходили грозные эпизоды отечественной истории. Сохранился небольшой лист бумаги, на котором Васильев простым карандашом сделал первые наброски «Свияжска». На рисунке величиной с этикетку спичечного коробка точно передан замысел будущей картины. Так и изобразил все художник потом на холсте, добавив в композицию картины лишь одну существенную деталь – фигуру молодой женщины в ярко-красном сарафане, поднявшейся на крутой, продуваемый неугомонными ветрами берег; таким приемом художник соединил давнее прошлое с жизнью сегодняшней. Контраст холодного серо-голубого тона неба и воды с обжигающе ярким убранством женщины невольно тревожит чувства зрителя, вынужденного поверить в реальность сказочного образа, созданного фантазией живописца.
