Художница проклятий - [90]
Девушка споткнулась и уперлась рукой в землю, чтобы не упасть на ребенка. Сумка с красками тяжелым грузом болталась у нее на боку. Ей нужно было остановиться, иначе никто из них не переживет эту ночь.
Брайер замедлила шаг, смаргивая слезы. Ущелье выглядело совсем по-другому, как будто огромный кулак ударил в его середину, отчего земля поднялась, как океанская волна. Деревья по краю ущелья были вырваны с корнем и разбросаны, их сломанные ветви тянулись в небо, точно пальцы скелета.
Должно быть, именно здесь Эстебан устроил засаду лорду Ларку. Мага нигде видно не было.
Брайер вскарабкалась к куче поваленных деревьев на склоне оврага. Девушка упала на землю за бревнами, прячась от людей, которых ее родители наверняка уже отправили за ней. Она сидела в темноте, пытаясь унять бешено колотящееся сердце и восстановить силы. Над головой сгущались тучи. Надвигалась гроза.
Как далеко ей придется бежать, чтобы найти безопасное место? До Нового Честера было больше дня пути. Мэй и Арчер будут уже давно мертвы к тому времени, когда она отнесет туда ребенка и вернется в Нэрроумар.
Ее сердце замерло, протестуя против этой мысли. Она не могла потерять Арчера. У них ведь все только начиналось.
Затем Брайер услышала звук, похожий на чихание котенка. Она подняла голову и обнаружила, что смотрит в широко раскрытые голубые глаза проснувшегося младенца. Малышка уставилась на Брайер, а Брайер – на нее.
Девочка выглядела совершенно здоровой. У нее было розовое лицо и пушистая копна светлых волос. Брайер почувствовала облегчение от того, что крошечное сонное проклятие не причинило малышке вреда.
Ребенок издал булькающий, мяукающий звук, все еще глядя на девушку, которая унесла ее от матери. Брайер почувствовала слабый проблеск надежды, а потом малышка набрала в легкие воздуха и заплакала.
– Нет, – в отчаянии произнесла Брайер. – Пожалуйста, не плачь.
Ребенок заплакал еще громче.
– Пожалуйста, успокойся.
Плач был пронзительным и эхом разносился по ущелью, становясь громче с каждым вдохом.
Брайер никогда в жизни не было так страшно. Она лихорадочно огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы успокоить ребенка. Ее окружали только камни и вырванные с корнем деревья.
– Я не знаю, чего ты хочешь, – она попыталась напеть колыбельную, но песня вышла больше похожей на рыдания. – Пожалуйста, малышка. Я пытаюсь унести тебя как можно дальше от опасности. Мне нужно, чтобы ты помогла мне.
Ее просьбы не возымели никакого эффекта. Вероятно, малышка была голодна, и Брайер ничего не могла с этим поделать. Ей придется снова проклясть девочку, чтобы та заснула, но Брайер боялась, что не сможет нарисовать миниатюрное проклятие в темноте. Когда ребенок заплакал громче, Брайер зарылась лицом в одеяло и начала всхлипывать. Это была катастрофа. Их найдут и поймают, и все усилия, все жертвы Арчера, Мэй и остальных будут напрасны, когда девочка окажется в лапах у Ларка. Брайер попыталась сделать что-то хорошее, и снова потерпела неудачу. Она не смогла удержаться от разрушений. Она не могла спасти это крошечное, невинное существо. Она не могла быть ничем иным, кроме как дочерью своих родителей.
Шум двигающегося тела донесся до Брайер, заглушая крики ребенка. Камни скользили под чьими-то тяжелыми шагами. Художница подняла голову, оскалив зубы, готовясь защищаться, и обнаружила, что смотрит прямо в морщинистую слюнявую морду.
– Шериф!
Огромный пес заскулил и принялся вылизывать ей лицо. Затем он переключился на ребенка, одаривая своей любовью крошечное создание, которое почти помещалось у него в пасти. Малышка перестала плакать, тихонько икнула и уставилась на пса.
– Что ты здесь делаешь, Шериф? – спросила Брайер. – Ты же должен был охранять лошадей.
Шериф отстранился и бросил на нее укоризненный взгляд.
– Ты прав. Что я такое говорю? Я так рада тебя видеть!
Брайер обвила свободной рукой шею огромного пса, желая снова заплакать при мысли, что направила свое проклятия прямо в хозяина и друга Шерифа. Как она объяснит ему, куда пропал Арчер? Однако пес напомнил ей, что она не одна. Она нашла новую семью и пока еще не была готова отказаться от нее.
– Шериф, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.
Пес с любопытством посмотрел на нее. Брайер сделала вид, что не заметила сомнения в его взгляде, когда объясняла ему, чего она от него хочет.
Глава 31
Когда Арчер открыл глаза, он был сильно разочарован тем, что Эстебана не было рядом, чтобы спеть ему исцеляющую колыбельную. Каждый сантиметр его тела болел, и он боялся, что сломал спину во второй раз за последние два часа и, возможно, еще и пробил себе голову. Должен же быть предел тому, сколько раз это может произойти за день.
Он попытался сесть, и никто не ринулся ему на помощь. Пыль, дым и стоны заполняли коридор. Арчеру потребовалась минута, чтобы понять, что большинство стонов издавал он сам.
Его отец сидел на полу в дюжине шагов от него, и его лицо было залито кровью из глубокой раны, рассекавшей его лоб. Он был окружен своими солдатами, которые прилагали совместные усилия, чтобы не дать своему господину истечь кровью до смерти. Кровью, которая также текла в жилах Арчера и которая хлестала из-под ладоней солдат.
Великая охота на белого оленя окончена. Сила священного животного перешла к Яннеке, а Сорен стал королем гоблинов. Но равновесие между мирами нарушено и близится Рагнарек. Чтобы остановить конец света, Яннеке должна вернуть к жизни своего мучителя Лидиана, который предвидел гибель миров. Ей предстоит долгое и опасное путешествие. Такое под силу лишь сильнейшим воинам, но Яннеке готова сражаться и выживать.
В блестящем завершении трилогии-бестселлера Анны Бэнкс королевствам Эммы и Галена, а также их любви угрожает давно потерянная Сирена. Эмме, наполовину человеку, наполовину сирене, и ее возлюбленному Галену, мужчине-сирене, необходимо провести время вместе, вдали от королевств Посейдона и Тритона. Дед Эммы, король Посейдона, предлагает им посетить небольшой городок под названием Нептун. Нептун оказывается домом как для сирен, так и для полукровок. Но Эмма и Гален не подписывались быть миротворцами между обитателями океана и живущими на земле пресноводными сиренами.
Тин — самый известный фейри в стране Оз, и для этого есть причины. Проклятый, с холодным сердцем, он идеальный убийца, безжалостный и беспощадный, с тысячью смертей на счету. Когда давний друг Лион предлагает ему небольшое состояние за то, чтобы он доставил Дороти на Юг, для его возлюбленной, которая будет носить голову этой девушки как свою собственную, Тин, не колеблясь, соглашается на сомнительную сделку. Дороти Гейл потеряла все: свою семью из-за болезни, свою собаку из-за возраста, а теперь и ферму из-за потери права выкупа.
Семнадцатилетняя ЭрДжей всегда получает то, чего хочет. Поэтому, когда её душу случайно забирает рассеянный Жнец, кому-то нужно с этим разобраться и вернуть её из мира мертвых, иначе полетят головы. Но в своем стремлении выжить она становится пешкой в могущественной борьбе между слишком фанатичным архангелом и Самой Смертью. Суд предлагает ей два выхода: она может остаться в холле, где души ждут «обработки», пока не появится её личный «спасательный трос» или же переиграть три момента своей жизни в попытке сделать выбор, который либо приведет к будущему, которое она заслуживает, либо спасет её.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.