Хрустальный лес - [11]
Черёмуха стояла тихая, неприметная, копила силы к весне, чтобы опять одеться в белые пахучие грозди. Но в это утро черёмуху словно подменили. Она как будто сбежала из Катиного хрустального леса: точно так же искрились, переливались разноцветными огнями её ветви; тихо-тихо звенели они от лёгкого ветерка, и Кате почудилось, что она слышит в этом хрустальном звоне знакомую песенку:
— Ты чего здесь стоишь? — раздался сзади громкий голос Эдика.
— Смотри, Эдик, — почему-то шёпотом сказала Катя. — Черёмуха стала хрустальная…
Эдик громко засмеялся:
— Выдумщица ты, больше никто… Глупышка. Это же снег на ветках растаял, а потом они ночью обледенели. Мне папа говорил… Вот, смотри…
Он взял палку и стукнул по стволу. Черёмуха качнулась; тонкие льдинки, звеня, посыпались на мёрзлый снег.
— Поняла? — обернулся Эдик к Кате. — Давай подержу портфель, пока ты ноги вытираешь.
Но Катя не отдала портфель, а вместо этого несколько раз стукнула им Эдика. От неожиданности Эдик заморгал глазами. Другой мальчишка на его месте наверняка дал бы сдачи, но Эдику мама не разрешала ни с кем драться.
— Вот погоди, — пригрозил он, — я Антонине Ивановне скажу!
— Ну и говори! — крикнула Катя, убегая. — Хоть десять раз говори!
Антонина Ивановна пришла в класс ещё до звонка. Эдик сразу подбежал к ней:
— Антонина Ивановна, а чего Жданкина портфелем дерётся?
— Как же так, Катюша? — спросила учительница, подходя к девочке.
— Да, а чего он черёмуху палкой бьёт?
— А пусть не говорит, что она хрустальная, — вмешался Эдик.
— Кто хрустальная? Катя или черёмуха? — удивилась Антонина Ивановна. — Ничего не понимаю. Ну-ка объясните мне.
И пришлось Кате рассказать всё-всё: и про хрустальный лес, и про зайца с лисой, только про песенку она ничего не сказала, потому что не была уверена, слышала ли её на самом деле.
— Видите, она всё выдумывает, — снова вмешался Эдик. — Не слушайте её, Антонина Ивановна. Хрустального леса и на свете нет, правда?
Антонина Ивановна ничего не ответила Эдику. Она только улыбнулась и сказала:
— Ребята, давайте оденемся и выйдем во двор.
— Зачем? — удивился Эдик. — Ведь сейчас не физкультура…
— Одевайся без разговоров! — неожиданно прикрикнула на Эдика Антонина Ивановна. — Мы идём на экскурсию, понятно?
Эдик обиженно замолчал и, сопя, стал натягивать пальто. Пока оделись и вышли, уже совсем рассвело и лампочка над крыльцом, которую забыли погасить, была почти незаметна.
Катя сбежала с крыльца и остолбенела: где же хрустальное дерево? Черёмуха стояла тихая, задумчивая. С её ветвей свисала пушистая белая бахрома, такая лёгкая, что ветви ничуть не гнулись, и казалось, что на них распустились лёгкие белые листья… Так же тихо, торжественно, все в белом стояли и другие деревья вдоль школьной ограды. А небо было розовое от зари…
— Как красиво!.. — тихо прошептала одна из девочек.
— Точно в сказке… — добавила другая.
Антонина Ивановна ничего не говорила. Она задумчиво смотрела на черёмуху, и на её бровях, на шапочке, на воротнике тоже засеребрился, закурчавился иней.
— Зря только ходили, — сердито сказал Эдик. — Ничего особенного.
Все укоризненно посмотрели на Эдика, а Антонина Ивановна поправила на нём шарфик и почему-то вздохнула.
После уроков, когда стали собираться домой, Катя по привычке протянула Эдику портфель, но потом вспомнила об утренней ссоре и отдёрнула руку.
На дворе светило солнце, с крыш капало; крыльцо и деревянный настил возле него дымились, как весной. Черёмуха стояла у крыльца тёмная, невзрачная, с голыми узловатыми ветками, ни дать ни взять Золушка, которая возвратилась с королевского бала и снова надела своё старенькое платьице.
Эдик шёл впереди, не оглядываясь на Катю, даже уши его шапки сердито топорщились. Нет, Катя не могла, чтобы на неё долго сердились. Она догнала Эдика и спросила:
— А у Чёрного моря черёмухи растут?
— Вот глупышка! — обрадовался Эдик и взял у Кати портфель. — Там пальмы растут, кипарисы. Они вечнозелёные. А хрустальный лес только в сказке бывает. Поняла?
— Ага! — согласилась Катя.
Спорить ей больше не хотелось. Не всё ли равно? Ведь, если верить бабушке, и сама она, Катя, тоже из сказки. Может, поэтому она и видела хрустальный лес, а вот Эдик так и не увидел.
Непохожие сестры
На иных сестёр посмотришь и не можешь удержаться, чтобы не сказать: «До чего же вы похожи!»
А вот про Таню и Наташу Даниловых всегда говорят с удивлением: «Родные сёстры, а такие разные…»
Правда, ростом Таня и Наташа почти одинаковы, хотя Наташа уже в третий перешла, а Таня только нынче в школу пойдёт. У Тани лицо круглое, щёки румяные, короткие каштановые косички забавно торчат в разные стороны; вся она как сбитая, крепкая, загорелая. А Наташа — вся в маму: волосы светлые, кудрявые, а глаза какие-то даже чересчур синие, будто их Наташа взяла да синим карандашом и подголубила. А уж худенькая, словно тростинка. Её даже в акробатическом этюде брали старшеклассники участвовать, потому что она легче пёрышка к потолку взлетает. С тех пор Наташа стала ходить как-то по-особенному, чуть приподнимаясь на цыпочки, а мизинчики отставляет: кажется, вот-вот возьмётся за края юбочки и начнёт раскланиваться, как артистка в цирке.
