Хрустальная ловушка - [12]
О злополучном несессере решено было забыть: смерть в горах выглядит гораздо благороднее, чем низменное проявление мародерства.
…Спасатели продолжали поиски скорее по инерции. Если человек не был найден сразу или тело его не было найдено сразу, то обнаружить его можно будет лишь случайно.
Может быть, спустя год кто-то из горнолыжников наткнется на замерзшее, хорошо сохранившееся тело в самом непредсказуемом месте: перспектива малоприятная, но именно так чаще всего и случается.
Вертолет, задействованный с самого начала операции, благополучно покинул «Розу ветров»: гонять его дальше было и бессмысленно, и накладно. Спасатели с соседних турбаз отправились к себе, у них и без этого хватало дел — по всем отрогам Большого Кавказа шли лавины. Не сдавался только Влад. Вернувшийся в «Розу ветров» Иона застал его собирающимся на очередное прочесывание окрестностей.
Вася Сикачинский, как обычно сидевший за своим видавшим виды «Ундервудом», с состраданием следил за сборами Влада.
— Может быть, дождешься утра? — наконец спросил он.
Влад не удостоил его и взглядом, он пожал руку приехавшему Ионе и вышел из комнаты.
— Ему уже ничем не поможешь, зачем же задницу рвать на британский флаг?
Влад все-таки обернулся и процедил:
— Нельзя оставлять горам то, что им не принадлежит. Первое правило, ты понял?
— Есть еще и второе: выше головы не прыгнешь, если ты, конечно, не занимаешься фристайлом. Как тебе, а?
У Влада никогда не было времени на фристайл, так что немудреную шутку Васи он не оценил. А потому ничего не ответил и вышел, громко хлопнув дверью. И Иона, и Вася слышали, как он окликнул собак.
— Хоть бы животных пожалел, скотина, — вздохнул Вася. — На них же лица нет…
— Тонко подмечено, — Иона скинул ботинки и свитер и, взяв полотенце, направился в душ.
…Вася появился в душевой тогда, когда Иона намыливал голову. Он присел на корточки, вытащил из кармана мятую сигарету и воззрился на Иону.
— Огонька не найдется? — спросил он.
— Оставь свои шутки для групповой помывки с девочками, — Иона ненавидел привычку Сикачинского появляться в самых неподходящих местах и тут же начинать действовать на нервы. — И пошел вон отсюда. Даже в душе не дают побыть одному.
— Еще успеешь в одиночестве в гробу належаться, — вяло парировал Вася. — А человек — это животное общественное.
— Дай хоть голову помыть, общественное животное!
— Ну, встретил своих?
— А что?
— Да нет, ничего. Я вот что думаю. Иона… Не нравится мне вся эта история с пропавшим парнем…
— Покажи мне человека, который был бы от нее в восторге…
— Странно как-то он пропал. Было ведь предупреждение…
— Детективный зуд обуял, Василий Андреевич? Только учти, всегда находятся дураки, которые испытывают судьбу.
Тут уж ничего не поделаешь.
Он вылез из душа и прошел в раздевалку.
— Это точно. Хочу показать тебе одну вещь. Иона. Я на нее случайно наткнулся. И полдня думаю, что же это может быть.
— Неопознанный летающий объект, что ли? Или сюжет для романа? — Иона посмотрел на Васю Сикачинского с веселым состраданием: тесное общение со Звягинцевым не прошло для Васи даром.
— Ага. Что-то вроде того. Это, конечно, может ничего не значить, но вещь сама по себе любопытная. Я, во всяком случае, такого никогда не видел.
— Ладно, валяй, — Иона даже бросил вытирать волосы и пристально посмотрел на Васю. — Тащи сюда свою любопытную вещь.
— Она не здесь. Я оставил ее там, где нашел.
— Что-то такое, что не терпит отлагательств?
— Не знаю…
— Ладно, где зарыт твой клад?
— В «Каменном мешке».
«Каменным мешком» на сленге обслуги «Розы ветров» называлось оставшееся еще с советских времен непрезентабельное хранилище инвентаря, набитое давно пережившими себя лыжами, ботинками и креплениями.
— Кой черт тебя понесло в «Каменный мешок», Василий?
— Это все Ахмет…
— А при чем здесь Ахмет?
— К нему племянник приехал на три дня… С таким же разбойным именем. Что-то вроде Саид-Гирея или Казбека. Парню тринадцать лет, жаждет удовольствий, ну и сам понимаешь… Ахметова экипировка ему не по зубам и не по росту.
Так этот черкесский черт попросил меня что-нибудь подобрать для своего джигита.
— В «Каменном мешке».
— Угу. Там еще можно выбрать приличный комплект, если покопаться.
— А сам Ахмет что же не побеспокоился?
— У него адюльтер, как обычно. Какая-то нимфоманка, не терпящая пустоты в области промежности. Так что я взял шефство над малолетним секир-башкой. Ну, подобрал парняге кое-что. И заодно кое-что нашел. Пойдем взглянем.
— У меня голова мокрая, — медленно сказал Иона. — Сам видишь.
— Ладно, можно попозже.
— Нет, идем сейчас.
— Как скажешь, командир.
…Спустя десять минут они уже подходили к хранилищу инвентаря. Волосы Ионы, принципиально не носившего никаких головных уборов, покрылись ледяной коркой.
Несколько секунд провозившись с замком, Вася наконец-то открыл дверь.
— Прошу.
Хранилище представляло собой довольно жалкое зрелище, но именно с него начиналась история курорта «Роза ветров», который в прежние благословенные семидесятые и начало восьмидесятых был наводнен демократической интеллигенцией обеих столиц. А также кухонными гуру, бардами-многостаночниками, журналистами на покое и их спутницами из числа начинающих поэтесс.
Ассистент по работе с актерами у знаменитого режиссера – о таком повороте судьбы можно только мечтать! Для Евы жизнь начинается заново. Но… Оказывается, что и в кино убивают: одна за другой при загадочных обстоятельствах гибнут исполнительницы главной роли. Эти убийства объединяет одно – полное отсутствие мотива преступления. Все возможные версии выглядят неубедительными и позволяют подозревать каждого в съемочной группе. Разгадка приходит неожиданно и.., слишком поздно. И тогда Еве приходится вступить в борьбу за собственную жизнь…
Могла ли подумать незаметная, тихая выпускница ВГИКа, которую даже друзья звали Мышью, что ее порносценарии, написанные ради "куска хлеба", вдруг обретут кошмарную реальность? Все в ее жизни становится с ног на голову – один за другим гибнут близкие ей люди, Мышь вынуждена скрываться.., Но кольцо вокруг нее медленно, но верно сжимается. Выход только один – исчезнуть, залечь на дно и измениться. И вот серенькая Мышь "умирает”, а вместо нее рождается восхитительная, пленительная, сводящая с ума всех Ева.
Не нужно туда идти. Брагин приблизился к черной прогалине, портившей безупречно-белую поверхность озера, и еще успел удивиться, что совсем тонкий лед легко выдерживает вес человека. Лед не дрогнул, даже когда Брагин опустился на колени перед прогалиной. Не нужно туда смотреть. Но Брагин уже заглянул в бездну – и увидел там то, что должен был увидеть. Женское тело. Казалось, женщина парила в безвоздушном пространстве, а вовсе не в воде. И она была мертва. Задушена, о чем свидетельствовала странгуляционная борозда на шее.
Холодный Петербург. Унылый скрип автобусных дверей. Сорок две остановки. Пассажиры входят и выходят. Ритмичный и бесконечный круговорот. И никому нет дела до девушки, которая сидит на заднем сиденье, прислонившись к окну. Она неподвижна. Она мертва. Позже криминальный эксперт скупо констатирует: девушку убил профессионал. Хладнокровно и точно он вонзил в ее тело нож, что вызвало мгновенную смерть. И никаких зацепок. Только вопросы. И порывистый ветер с Невы, гуляющий по сырым кварталам и нагоняющий смертельную тоску…
Экзотический вояж, в который отправляется комфортабельное туристическое судно, оборачивается настоящим кошмаром для всех его пассажиров. Таинственным образом исчезает экипаж корабля, а оставшиеся на борту становятся свидетелями нескольких необъяснимых исчезновений и убийств. Но только Ева знает, что зло имеет вполне конкретные очертания: на борту орудует серийный убийца. Им может оказаться любой из респектабельных участников круиза. Кто? Именно это и предстоит выяснить Еве до того, как следующей жертвой станет она сама…
Автокатастрофа, больничная палата и.., полная потеря памяти. Неужели это она убила двух людей? Почему ей сделали пластическую операцию? Насильно избавили от неродившегося ребенка? И чего хочет этот человек из спецслужбы, расчетливый и беспощадный? Что ж… Она станет запрограммированной машиной провокации и убийства. Но она все вспомнит, и тогда – берегись! Она обретет свободу. Но, может быть, это только иллюзия?
Во второй том Сочинений всемирно известных мастеров психологического детектива, французских соавторов Пьера Буало и Тома Нарсежака, писавших под двойной фамилией Буало-Нарсежак, включены три романа, в том числе их лучшее, по признанию критики, произведение «Из страны мертвых» (другое название — «В холодном поту»).
В первый том Сочинений всемирно изустных мастеров психологического детектива в жанре «саспенс», французских соавторов Пьера Буало и Тома Нарсежака, писавших под двойной фамилией Буало-Нарсежак, включен роман «Ворожба», две повести и рассказ, а также — в качестве предисловия — взаимное представление соавторов.
— Я хочу убить тебя, — с улыбкой проговорил человек. — Это все, что тебе нужно знать.
Эйса Ривера не могла предположить, что цепь случайных событий развяжет настоящую войну между мексиканским наркокартелем и американским теневым бизнесом. Она и представить не могла, что одна случайная встреча обернется для неё кошмаром наяву и что случайностей не бывает.Содержит нецензурную брань.
Дети бесследно исчезают, и гибнут от рук серийного убийцы, по кличке «Сумеречный портной». Он обожает облачать жертв в платья собственноручной вышивки. И питает любовь к красным нитям, которыми оплетает своих жертв. Никто не в силах остановить его. «Портной» кажется неуловимым. Беспросветный ужас захлестывает столицу и окрестности. Четыре года спустя, за убийства «Портного» пред судом предстаёт один из богатейших банкиров страны. Он попался на не удачном покушении на убийство своей молодой любовницы. Но, настоящий ли убийца предстал перед судом? Что произошло с раненой той ночью девушкой? Кто пытается помешать родным банкира освободить его? Ответы на эти вопросы спутаны и переплетены КРАСНЫМИ НИТЯМИ…
Преступниками не рождаются. Преступниками становятся. Киев, наши дни, ограбление банка. Все складывается так, как и планировалось преступниками – удачно. Но неожиданно вклиниваются, казалось бы, незначительные обстоятельства, и все катится кувырком. Зависть, жажда наживы, преступления и печальный, но логичный исход – основная линия повести. Все персонажи и события в повести – вымышленные.